Поэты Болгарии

Петр Алипиев

Полдень

Тяжек воздух и тяжек покой.
Ветки замерли в огненной лени.
Солнце жжет, и убийственный зной
пьет деревьев чернильные тени.

Каждый лист, каждый звук, каждый крик,
умирая, вливаются в пламя.
Если птица взлетит — через миг
станет пеплом у нас под ногами.

Безвоздушный, мистический страх.
Целый мир, уступая накалу,
превращается в огненный прах,
к своему возвращаясь началу.

Над лесом дымится

Над лесом дымится
пар белый, белый,
выводит лисица
малышей на дело,
синева трепещет
беспечно, бездонно
в тополиной кроне
в соцветиях клена,
пчела вся в заботах,
дух медовый чуя —
смерти не хочу я,
смерти не хочу я...

На первых бутонах
румянец так нежен,
волчица крадется
по следам свежим,
грустная птица
рассыпает трели,
ей тростник болотный
вторит на свирели,
буйствуют травы,
по земле кочуя —
смерти не хочу я,
смерти не хочу я...

Бабье лето

Уже зимы подходят сроки,
пространство, гулкое, как жесть,
смягчать бы должен снег глубокий,
но снега нет. А что же есть?

Какие дни — вернулось лето,
теплом напитана земля,
и зяблик, солнцем отогретый,
в ветвях блаженствует. Поля,

холмы опять внимают стаям
скворцов. И нежит, как в раю,
шиповник, алым прирастая,
зеленых ящерок семью.

Счастливый, шествует по тропке
жук-работяга. Мошек рой
толпится в воздухе, и теплый
над миром стелется покой,

и свод небес так чист и ярок,
так далеко еще мороз,
что жизнь — нечаянный подарок —
прекрасной кажется до слез.

Дождливая неделя

Уже неделю дождь все льет и льет,
и юным травам впору выплывать,
но ничего блаженнее, чем тот
полночный шум я не могу назвать —
читать до часу, если не до двух,
следить за мельтешеньем влажных стрел,
мелодией Равеля нежить слух —
а он идет, чудесно свеж и бел,
все моет, моет чистую листву,
все тянет свой речитатив любви
и шепчет мне опять: «Живи, живи...»

Лисенок

Бездонную такую синеву
здесь, верно, не приметишь в мае.
Косцы ступают в мягкую траву,
и паутинка проплывает.
Медовым духом воздух напоен.
Ромашка клонится, белея.
Поет кузнечик и зеленый фон
расцвечивает песенкой своею.
Но в час беспечной, милой чистоты,
проявленной в большом и в малом,
когда весь мир, светясь от доброты,
то золотом сияет, то опалом —
один косарь, прислушиваясь, стих.
Пугая птаху, пискнувшую тонко,
он криком поманил к себе других:
— У-ууу... Сюда, нашел лисенка!
И все они, взметнувшись табуном,
держа кто косы, а кто вилы,
к нему на зов помчались напролом,
звериной наливаясь силой.
Орали: «Бей! Держи! Ему конец!»,
а тот скулил, стихая понемногу.
Негнущимися пальцами косец
лисенка положил у стога.
И он лежал, пушистый, как живой,
очерченный незримым кругом.
Счастливые скворцы над головой
высвистывали песенки подругам.
Звенел над миром купол голубой.
Носился белый пух в лазури.
И люди, потрясенные собой,
стояли, головы понуря.

[На первую страницу (Home page)]               [В раздел "Болгария"]
Дата обновления информации (Modify date): 30.06.04 16:33