Эссе

Тамар Ованесян

О чувстве Времени

А кто знает, что это такое?

Ощущение Времени у меня иногда бывало «эластичным». Эта «эластичность» находилась во мне. В определенном смысле. Не я была подвластна времени, а время – мне. Его темп, скорость его протекания были в прямой зависимости от «скорости» моего сознания и протекающих в нем процессов. «Мое» время могло сжиматься и расширяться, убыстряться и замедляться.

То, что называется часами (вещь), есть простейшее устройство чисто визуального условного выражения времени. Нередко в моих жизненных ощущениях эти конкретные пять минут (по «показанию» циферблата) не соответствовали тем конкретным пяти минутам (по тому же циферблату). Не соответствовали своей емкостью, протяженностью.

В одном из этих пятиминутных отрезков меня было больше, в другом – меньше. (Хронос*, возможно, был бы этим крайне удивлен).

В середине девяностых годов XX века белорусский ученый А.Вейник путем опыта установил, что, изменяя произвольно собственную активность сознания, можно убыстрять или замедлять протекание времени в окружающем человека пространстве. Сознательно регулировать скоротечность своего времени я не пробовала, хотя, по-видимому, такое возможно. Опыт А.Вейника подтверждает это. В определенном смысле можно было предположить, что наряду с реальностью существования человека во Времени и Пространстве есть и иная реальность: у всякого человека есть свое время, которым он может управлять. Это как бы его «личное», «индивидуальное» время. Порой я чувствовала свою внутреннюю взаимосвязь со Временем, существующим в «моем Пространстве». Это было еще одним подтверждением моей органичной связи со Вселенной, того, что мы неразделимы — я в ней, она — во мне. Это «чувство локтя» доставляло мне внутреннее ощущение некоей надежности и спокойствия. Оно было еще одним подтверждением того, что обо мне кто-то думает.

Я не склонна была трактовать эти ощущения как «плод чрезмерных фантазий» (что, возможно, сделают другие). Скорее всего это один из тех феноменов, о котором со временем заговорят и, возможно, найдут для него единственно подходящие научные термины.

Для каждого человека существует еще и время как конкретная историческая категория. В этой категории время социально. С историчностью и социальностью времени могут быть связаны личные катаклизмы, трагедии или взлеты человека, его деятельности. Во взаимосвязи с историчностью и социальностью своего времени человек осознает чувство своего поколения. Возможно, бывают поколения, которые счастливо «дотягивают» свое существование в породившем их социально-историческом времени, не подвергаясь при этом всевозможным дистрессам и психологическому дискомфорту.

Все, что произошло с начала так называемой перестройки и после нее, выбило по существу из колеи, по крайней мере, одно или два поколения.

Я оказалась в их числе. У меня было чувство «зажатости» между отошедшим в Лету и пришедшим ему на смену временем.

Я не принадлежала к числу тех, кто сумел закрепиться на «тамбуре двух уходящих в разные стороны вагонов одного и того же поезда».

Парадоксальность состояла в том, что внешне это вроде бы и не проявлялось. Порой казалось – наоборот, наступил период творческой активности, чему не в малой степени способствовала атмосфера наступившей значительно большей человеческой свободы. Это действительно так и было. Однако столько на объективные перемены внешних реалий, сколько спонтанно выражающимся сознанием того, что мое время уже прошло. Постижение этого было психологическим. Оно причиняло боль.

Произошла быстрая и жесткая ломка нравственных и человеческих ценностей.

Кто ничего не покупал и не продавал в самом широком смысле, кто вовремя не сбежал с тонущего корабля с тем, чтобы затем «вовремя» вернуться, кто не умел «выжать» выгоду из всевозможных политических амбиций, кто ничего не припрятал про черный день в тюфяках со времен советской власти, кому не предоставился случай обеспечить свое существование на средства, зарабатываемые либо своими детьми, либо родителями в ближнем и дальнем зарубежье, тот (в девяти случаях из десяти), в сущности, оказался вне.

Вне своего историческо-социального времени. В особенности, если своим возрастным статусом не начинал и не завершал свою жизнь, а застрял где-то приблизительно на середине.

Немногим старше моего возраста, немногим младше – мы принадлежали друг другу, но не настоящему времени. Об этом мы не говорили вслух, щадя друг друга. Мужественно стиснув зубы, мы талантливо продолжали каждый делать свое дело.

Мера мужества и таланта была, естественно, индивидуальна. Но суть от этого не менялась.

Возможно, все, что делали, мы делали уже для другого времени. И, быть может, наше время, но уже без нас еще когда-нибудь настанет.

* Хронос – Бог времени в греческой мифологии.


[На первую страницу]
Дата обновления информации: 02.03.09 16:17