Несколько строчек об армянах в Китае
Я родилась в г. Маньчжурия, где мой дедушка Богдан Николаевич Нерсесов жил и работал с 1904 г. Его настоящее имя было Багдасар Нерсесянц. Он родился в Нахичевани – это часть Ростова-на-Дону, основанная в конце 18-го века переселенцами-армянами. В Ростове родилась и моя бабушка, Анна Львовна Драгомирецкая. Они встретились в Ростове и обручились там, но дедушка по работе должен был вскоре уехать на Дальний Восток. Бабушка решила тоже последовать за ним и год спустя приехала в Маньчжурию, где они поженились, вскоре у них родились две дочери, Тамара и Ольга. Дедушка, как мне кажется, или работал на винном заводе, или занимался продажей вин. Я помню, что в детстве мы часто играли с замечательно красивыми наклейками, которые дедушка приносил домой. Бабушка моя умерла довольно молодой, ей было всего 45 лет, и дедушке пришлось воспитывать дочерей самому. В 1938 году вся наша семья (к тому времени Тамара вышла замуж за Андрея Афанасьевича Давыдова, судью Окружного Маньчжурского округа) и у них родились тоже две дочери, Анна и Лидия, вынуждена была покинуть Маньчжурию и переселиться в Харбин. Дедушка приехал с нами и до конца своих дней жил у нас.
В то время в Харбине была большая колония армян, существовала Армянская Григорианская церковь, в которой до сороковых годов шли регулярные богослужения. Однако, когда в 1942 году моего дедушку хоронили в Армянской церкви, то его отпевал уже русский православный священник, о. Дмитрий Лавров, потому что армянского священника уже не было в Харбине. При церкви существовало Армянское собрание. Насколько я помню, дедушка до самой смерти был председателем армянской общины, а после него стал им Татос Григорьевич, чей сын Ашот когда-то ухаживал за моей мамой Тамарой. К сожалению, фамилию их я не помню. Они жили напротив нас, на Раздельной улице. Жена Татоса Григорьевича была прекрасной хозяйкой. Помню, как летом мы были у них в гостях, и она приготовила мороженое на сладкое, и нам, детям, было дано задание крутить мороженицу в саду. У нас было много армянских друзей, но самыми близкими были, пожалуй, Ева, Сурен Суриковы и их мама. Они все уехали в СССР в пятидесятых годах, когда многие харбинцы уезжали поднимать целину в Казахстан. Их мама очень хотела, чтобы Сурен женился на мне, но почему-то он влюбился не в меня, а в мою младшую сестру Лидию. Как-то раз они были у нас в гостях, и Сурен пригласил Лиду прогуляться. Их долго не было, и все начали волноваться, поскольку времена были тревожные, и вдруг они со смехом ворвались в дом, неся в руках огромнейший букет сирени. Гуляя по улицам вокруг нашего дома, они залезли в чужой сад и наломали там сирени. Конечно, их крепко пожурили, но они были все равно очень довольны своей выходкой. К счастью, никто их не видел, т.к. было уже темно. Сестра Сурена, Ева, очень хорошо пела. Что стало с ними, не знаю, но если кто-то из них еще жив или кто-то знает об их судьбе, то была бы рада иметь о них весточку.
Уже после смерти моего дедушки в Армянском клубе устроили большой концерт, в котором принимала участие и я – играла на рояле, а потом со всеми взрослыми сидела за большим столом за ужином. Мне было тогда лет 12. Армяне жили дружно не только между собой, но и с другими. Все говорили по-русски. Я помню, как дедушка, кстати, не научивший своих детей говорить по-армянски, сам говорил прекрасно по-русски, но явно с армянским акцентом.
С приходом Советской Армии в Харбин, а затем после Китайской революции, жизнь наша очень изменилась. Многие покинули город: кто на юг, кто в СССР, а кто за границу. Все церкви, кладбища, клубы, школы, университет, т.е. все, что русские, украинцы, армяне, грузины, евреи и другие проживавшие там народности построили и сделали, было разрушено или превращено в китайские заведения. Успенское кладбище, на котором были похоронены мои дедушка и отец, и на котором было много армянских могил, после «культурной революции» было превращено в парк.
Та маленькая Россия с ее укладом, обычаями и традициями, какая продолжала быть вне пределов старой России, после Октябрьской революции перестала существовать и в Китае. Но память о ней осталась у всех нас навсегда. Говоря об обычаях, мне вспомнилась и армянская кухня. При жизни дедушки в нашем доме праздновали праздник Рождества Христова согласно трем обычаям: 25 декабря отмечали по католическому обряду, поскольку мою маму в возрасте 8 лет перекрестили в католическую веру: в те годы на станции Маньчжурия существовала польская школа, и мою маму отдали туда учиться, видимо, за неимением другой. Ее сестра Ольга осталась православной, т.к. ее уже отдали не в польскую школу, а в русскую. 6 января праздновали Богоявление, как делают армяне, ведь они в этот день отмечают его вместе с Рождеством, а 7 января мы отмечали православное Рождество. И к каждому празднику готовились и соответствующие блюда. По прошествии стольких лет, к сожалению, я уже многое позабыла, и будет трудно вспомнить не только рецепты, но и названия тех немногих армянских блюд, какие готовились у нас в доме или у наших друзей.
[На
первую страницу]
Дата обновления
информации: 18.01.08 19:12