Воспоминания

Ф.К.Малов

Воспоминания о «старой» Рязани

(фрагмент из книги)

Развлечения гимназистов состояли, главным образом, из посещений театра и «благородного» собрания. Однако не на все спектакли допускались гимназисты и гимназистки. В таких случаях некоторые пробирались в театр, сняв гимназическую форму. В «благородном» собрании на рождественские каникулы, на масленицу и на пасху устраивались семейные вечера, где молодежь танцевала, также и взрослые. Более же пожилые, преимущественно женщины, сидели за колоннами, наблюдая за танцующими, а иногда и критикуя их; мужчины же больше предпочитали играть в винт, преферанс и др., а также в биллиард. В танцевальном большом зале с колоннами, в двух задних углах помещались винтовые металлические лестницы, по которым можно было подняться наверх на «хоры». Тут гуляла и смотрела вниз на танцующих молодежь, не принимавшая участия в танцах; а на хорах же в передней части зала располагались военные музыканты, возглавляемые капельмейстером из числа ветеранов, находящихся уже на повторной службе. Дирижируя музыкантами, он одновременно смотрел вниз на танцующих, ожидая от дирижера танцев сигнала об окончании или начале очередного танца.

В двух передних углах зала за колоннами устанавливались столики с графинами, наполненными холодными напитками розоватого цвета или цвета лимона, изготовлявшиеся здесь же (вероятно в буфете), замечательно приятные и прохлаждающие. Танцующие подходили, наливали в стаканы и пили. Опустевшие графины вновь наполнялись. Все это предоставлялось бесплатно. Танцевали падекатр, падепатинер, венгерку, лезгинку, вальсы, мазурки, кадрили. Прошли годы и все эти танцы ушли в область прошлого. Только вальсы не уходят со сцены. Их танцевали наши родители и их танцуют наши внуки.

В том же танцевальном зале устраивались время от времени доклады, лекции, а также давались концерты, приезжавшими из Москвы, а иногда из Петербурга, артистами. Это удовольствие являлось уже платным. Однако некоторые из учащейся молодежи ухитрялись проходить и бесплатно. Делалось это так. Покупалось несколько билетов. По ним из вестибюля проходили в зал. Один из вошедших отбирал билеты у остальных, выходил с ними, раздавал другим. Проходили и эти. Учащаяся молодежь брала, конечно, самые дешевые билеты — стоять за колоннами. Места в креслах оплачивались тем дороже, чем ближе к сцене. По традиции справа за колоннами собирались юноши, а слева за колоннами — девушки.

В передней части зала слева отводился уголок для артистов, ожидающих выступления, который огораживался ширмами. И тут уже особенно любимым артистам гимназистки не давали покоя. Начинались перешептывания через ширмы, передача записок с просьбой спеть определенный романс, или дать автограф, или дать фотографическую карточку. Мужская же половина, если нравился артист, проявляла свое восхищение после концерта, окружая артиста при гардеробе и громко аплодируя, в чем им помогали и девушки. Раза два мне удалось слушать Собинова. Но особенно часто, не знаю почему, посещал Рязань Шаляпин. За период 1902—1904 годов я его слушал раз пять. Особенно проникновенно (с моей точки зрения) он исполнял песнь «менестреля», где после каждого куплета повторялось «молчите проклятые струны».

(...)

Весной при разливе Оки и Трубежа открывался замечательно красивый вид от собора, который стоял у высокого берега Трубежа. Большое пространство между Трубежем и Окой и далее за Окой залито водой. Вы видите огромное пресное море. Вдалеке выступает песчаный холм с сосновым лесом «Борки», еле заметен лесопильный и шпалоплиточный завод у берега Оки. Все остальное под водой. Недалеко от Оки, значительно ближе к собору, чем Борки, виднеется небольшая дубовая роща, залитая водой, в шутку называемая нами в этот период «мангровый лес». Пароходы, которые по Трубежу не ходят, в половодье стоят уже у самого собора. Спускаешься вниз, ходишь по этим пароходам. Некоторые из них подходят, другие собираются уходить, третьи тянут какую-нибудь баржу. У берега много лодок. Хозяева лодок непрерывно зазывают желающих покататься. Охотников много, и поверхность воды близ собора пестрит этими лодками. Некоторые уходят далеко и даже скрываются из виду. Мы, тоже любители катанья на лодках, выбираем себе на наш взгляд более легкую и быструю лодку и уходим далеко от берега, непременно достигаем «мангрового» леса, пришвартовываемся то к одному, то к другому дереву и чувствуем себя в Африке.

(Фоторепродукции Евгения Каширина.)

(...)

Обычное гулянье рязанской публики вечерами по Большой улице в половодье переходит на высокий берег Трубежа у собора, что продолжается недели полторы-две, пока не спадет вода.

Летом разанская публика по вечерам предпочитала гулять в «городском» саду или в «Саду трезвости». Городской сад одной стороной выходил на Большую улицу, с противоположной граничил с пансионом первой мужской гимназии и принадлежащим ему садом. На этой же стороне, с другого конца, находился летний клуб — одноэтажное здание с большой террасой на всю длину здания. С двух боковых сторон был выход на другие две улицы: одна из них — Приклонская,параллельная Большой улице, другая — перпендикулярная Большой. На эту улицу выходил фасад пансиона, а далее на этой же улице, но по другую сторону находилось епархиальное училище.

Зимой клуб помещался в «благородном» собрании, где была богатая библиотека, а летом переезжал в свое помещение в городском саду. Терраса имела вид маленького ресторанчика, где за столиками располагались желающие закусить и выпить, а в самом помещении расставлялись ломберные столики для карточной игры, но там же в другом зале находился и буфет со столиками для желающих кушать внутри здания.

Напротив клуба находилась круглая веранда для музыкантов. Военные музыканты приглашались по воскресеньям и, кажется, по четвергам. По воскресеньям много собиралось гуляющих, так что по главной широкой аллее людская масса двигалась вперед, а с другой стороны назад, повертываясь в конце аллеи в обратную сторону. Скамейки вдоль аллеи все сплошь были заняты. Если кому из гуляющих хотелось посидеть, то долго надо было выискивать свободное место, чтобы отдохнуть. Скоплялся народ и около веранды, где играли музыканты. Обычно играли вальсы, некоторые другие танцы, кое-что из более популярных опер и опереток. Но иногда исполнялась очень оригинальная пьеска: «вальс сумасшедшего», не то «песня сумасшедшего». Первоначально музыка была плавная, спокойная, потом темп постепенно нарастал и ускорялся, появлялись резкие диссонирующие звуки, число которых в дальнейшем увеличивалось. Вместе с тем из оркестра время от времени уходили музыканты по одному, переставая играть. Дирижер же все азартнее и азартнее дирижировал, как бы не замечая уходящих, и как бы весь ушедший в обаяние звуков, иногда отрываясь от партитуры и бросая дикие взгляды по сторонам. Наконец, оставалось 4-5 музыкантов. Дикий звук барабана и басовых труб и вальс кончен. Дирижер, отирая пот с лица платком, выходил с веранды отдыхать, и наступал небольшой перерыв. Роль такого сумасшедшего дирижера очень удачно выполнял один из капельмейстеров, которые обычно подготовлялись из числа более способных солдат-музыкантов и оставлялись в полку на повторную службу. Офицеры-капельмейстеры обычно дирижировали в начале несколько пьес, а потом их заменяли ветераны-солдаты в качестве дирижера.

В городском саду много было других узеньких аллей и кругом и посредине. В середине сада была впадина, так что дорожки спускались вниз, а потом поднимались в другую сторону. Здесь было народу поменьше, а на некоторых более удаленных дорожках укрывались парочки влюбленных.

(...)

«Сад трезвости» находился недалеко от «городского» сада, выходя одной стороной на ту же улицу, на которую выходил фасад гимназического пансиона. Этот сад был поменьше городского. В нем было и деревьев мало, но рассаживались цветы, чего не было в городском саду, где только около клубной террасы была узенькая цветочная полоска. В «Саду трезвости» был летний театр, где гастролировали заезжие труппы, нередко и опереточные. Было несколько павильонов, снимаемых в аренду буфетчиками, продавцами мороженого и пр., снабжающими своей продукцией гуляющую публику. Музыка обыкновенно играла в театре. В саду же обычно не играла, так как это не в интересах антрепренеров.

(Фоторепродукции Евгения Каширина.)

В этот сад вход был платный, и обычно его посещали желающие посмотреть спектакль или оперетту. Покупая билет в театр, они за вход в сад уже не платили. Театр возник в самом конце девяностых годов. Что там было раньше не знаю, но припоминаю, что он раньше назывался садом «велосипедистов».

Против «городского» сада или немного наискось находился небольшой скверик. Противоположная его сторона выходила, если мне не изменяет память, на Левицкую улицу (ныне ул. Радищева), а боковая — была против «Сада трезвости». В этом скверике между деревьями стоял невзрачный двухэтажный каменный домик.Он был невысок, хотя и двухэтажный, во всяком случае ниже обычных двухэтажных домов. На двери вывеска: «портерная». Это была пивная. В Рязани пивные в то время назывались портерными, хотя вряд ли в большинстве из них можно было получить портер. Эту «портерную» почему-то любили гимназисты старших классов, возможно потому, что сюда редко заглядывали другие посетители вследствие ее невзрачного вида, почему можно было рассчитывать, что сюда и не заглянет гимназическое начальство. Вместе с тем это заведение находилось вблизи городского сада и «Сада трезвости», где всегда фланировали гимназисты.

(Фоторепродукции Евгения Каширина.)

В первом этаже пивной почти никого не было, кроме хозяина за стойкой и двух-трех столиков, обычно пустовавших, но во втором этаже ряд столиков был обычно занят группами гимназистов, особенно по воскресеньям. В летнее время здесь бывали и студенты, вероятно, по старой памяти, когда еще ходили сюда гимназистами. За каждым столиком сидело по 4-6 человек и перед ними на столе батарея пивных бутылок, часть из которых уже опорожнена. На тарелочках находилась приправа к пиву: мелкие черные сухарики с солью и маленькие беленькие крендельки, немного больше кольца, которое носят на пальцах, тоже соленые, а иногда с тмином. В помещении накурено, шумно. За столиками громко разговаривали на разные темы, иногда спорили, иногда ходили от одного столика к другому.


[На первую страницу (Home page)]                   [В раздел "Провинциальная жизнь"]
Дата обновления информации (Modify date): 14.12.04 15:37