К 125-летию со дня рождения Марка Шагала

Ирина Сорочинская

Полет с кистью

И об руку, ах!
Мы с тобой полетим.

М.Шагал

Мне кажется, я даже не удивилась, впервые увидев работы Шагала. Ни непривычным сочетаниям цветов, ни композиции, опирающейся на какие-то не ведомые мне законы, ни животным с человеческими лицами, ни людям с лицами животных.

Я задохнулась от летящих людей. Безмятежно парящих над суетой, буднями, серыми домами, привычными ритуалами, одевшими их в свадебные платья, подобные ангельским крыльям. В нелепых позах, с погруженными в себя взглядами, с массой подробностей их окружающих, видимо, важных, – ведь они так детально и любовно выписаны – и в то же время не имеющих никакого к ним отношения, стоит только взглянуть в их глаза, полные растворенной в покое, летящей над землей и небом Тишины.

Видимо, душа, притаившаяся в теле, выпущенная на волю, так летит. И так смотрит с холста. Забывая размять затекшие ноги и развернуть голову в правильном направлении по отношению к шее.

Видимо, музыкант, выпуская ее на крыльях музыки, или влюбленный, вдруг заметивший, как теплый ветер продувает его сердце насквозь, не заботятся – уютно, удобно и безопасно ли их телам быть на крыше, дереве, облаке, парить в невесомости или лететь, подгоняемыми ветром.

Полюбить, терпеть нужду, жениться, родить детей, построить дом, гулять в цветущих садах, видеть поломанные вещи, смерть, рай, ад, читать книги, писать стихи, любить людей, животных – и не переставать летать. Смотреть на все сквозь прозрачные облака летящей душой. Потому что только это и важно. Никакие правила, придуманные для пилотов, поднимающихся в небо на железной машине на несколько часов и летающих в самолетном кресле, не научат летать.

Никакие правила рисования, композиции, цвета и прочих премудростей не помогут взлететь. Мотор находится не в машине.

Каким безрассудно-уверенным нужно быть, чтобы не оглядываться на землю. Как ясно нужно различать предметы в утреннем тумане восходящего солнца, увиденного в непривычном ракурсе.

Удивительная деталь: в иллюстрированных Шагалом литературных персонажах не всегда прослеживается внешнее сходство между одним и тем же героем на разных страницах. Потому что это не важно. Он может быть другим, он может меняться в зависимости от угла зрения, на него направленного. Кажется, что для такого действия даже смелости особенной не нужно. Только честность и свойство души видеть землю в другом ракурсе. Отсюда и подробности, искаженные взглядом сверху, непривычным и требующим вглядывания и изменения своего земного взгляда в попытке увидеть.

Яркие пятна, размазанные, с мягкими очертаниями, и точные, геометрически выверенные: безумные петухи, ангелы, цветы, лошади, покосившиеся домики, люди с печальными и нежными ликами то ли коровы, то ли козла.

Зонтик указывает путь, держась за руку (или за ногу?) белой с голубым лицом (ликом, мордой?) коровы. И что в этом удивительного? Корова держит зонтик. То ли от солнца, то ли от будущего дождя… а может быть, как знамя… может быть, рукой, а может быть – ногой.

Все так понятно, правдиво и просто. Оттуда, откуда он смотрит, я вдруг вижу его глазами, все – именно так. И я ему благодарна. Не только за подаренный мне взгляд с небес, но и за то, что я никогда без него не увидела бы еврейский мир своих предков по-настоящему, – не сквозь музейные экспонаты и документы, а через живое дыхание еврейского города и его жителей.

Город, от которого давно ничего не осталось с тех времен, по-прежнему летает своей еврейской душой. Летит, несмотря на… И тогда – несмотря на…

Мир, который одновременно летает и латает прохудившиеся башмаки, влюбляется в прекрасных женщин и не может наскрести денег на новый пиджак, доит коров и играет на скрипке. Плачет и смеется, шутит и философствует, молится и поет, оплакивает ушедших и радуется прибавлению семейства.

Белая лошадь скачет к желтой сияющей луне со свечами старинной лампы внутри. Колесо катится следом за лошадью в небо… или это детский мячик? Ангелы сидят рядком на лавочке в золотисто-алом мерцании. Ночь танцует в паре с красным петухом и юной девушкой.

Я все не могу наглядеться, напитываюсь цветом, слушаю правдивые истории. Или сказки? И все вглядываюсь в слой за слоем, спрятанные под глухой густой краской. Мне все кажется – что-то недосказано, и то, недоговоренное, меня тревожит и зовет подойти поближе и вглядеться глубже, войти в картину и увидеть вблизи то, что не разглядеть снаружи. И дух захватывает. Находишь нужную точку внутри тебя… и видишь!.. И летишь!

Стартовать с крыши к небу удобнее. Особенно если там постоянно живешь. И звезды ближе, и луна не через стекло окна желтее.


[На первую страницу (Home page)]
[В раздел «Израиль»]
Дата обновления информации (Modify date): 19.03.13 16:17