Быт и обычаи: благотворительность

Лена Штерн

Мы все нуждаемся в милосердии

... мы все нуждаемся в прикосновении,
коснуться – и станет тепло.
Как солнце, которое светит,
так же, как падает тень.
Давать, получить, не желая,
не по привычке давать…

Натан Зах

Предложение написать текст о нашей организации, последовавшее вслед за встречей в Иерусалиме с редакторами журнала, меня обрадовало и даже взволновало. Каждый раз, когда меня просят рассказать о том, как начинался Центр, об идее его создания, о том, что кроется за названием – холистический, что стоит за желанием добровольцев помогать больным людям и их семьям, эти вопросы заново меня будоражат…

Вот уже несколько лет в разных формах – интервью, коротких заметках на сайте, выступлениях, документах – я описываю происходящее в нашем Центре, но каждый раз получается слишком сжато, чересчур информативно. В этих заметках я попытаюсь описать чуть подробнее атмосферу, ощущения, найти подходящие слова, говоря о встречах наших добровольцев и пациентов – больных, расширить рамки обычного сообщения.

Это рассказ о том, как происходит рождение нового организма, каждодневно помогающего сотням людей, как постепенно происходит процесс взросления этого новорожденного, отторжения от «родителей» и превращения в самостоятельный организм, со своими потребностями, динамикой, темпом развития… О возникновении и становлении организации, основанной на идее бескорыстной помощи, выросшей из скорби и памяти о родном человеке, из желания «живой», не застывшей памяти.

Уже более пяти лет Центр холистической помощи онкологическим больным им. Ю.Штерна, про который пойдет рассказ, – это мой дом, место и пространство, в котором проходит основная часть моей жизни, и не всегда просто найти слова, обозначающие и объясняющие другому то, что ты знаешь изнутри, то, что для тебя понятно, выношено и привычно. Тем более, что действие происходит в Иерусалиме, в Израиле, а не в России, где понятие добровольческой работы и бескорыстной помощи людям пока не стало неотъемлемой частью жизни.

Как все начиналось...

В середине мая 2006 года мой муж Юра Штерн вернулся домой непривычно рано. В тот день он получил известие из больничной кассы, что по результатам обследования у него обнаружена раковая опухоль. К тому времени Юра был уже 10 лет депутатом Кнессета, известным в Израиле человеком, а я, жена Юры, раскручивала 7 лет третий виток своей профессиональной новой жизни, связанной с комплиментарной медициной (очень не люблю определения – альтернативной), в области под названием телесно-ориентированная психотерапия. Когда обнаружилось, что все симптомы головных болей и недомоганий связаны с раковым заболеванием, мне довольно быстро удалось организовать команду специалистов комплиментарной медицины, которые должны были помочь Юре преодолеть этот кризис, справиться с сокрушительным диагнозом, освоиться в новой и непривычной роли человека, ведущего совершенно иной образ жизни, начиная с питания и кончая медитацией, хиллингом, иглоукалыванием, шиацу и другими методами холистической медицины. Если принять во внимание, что все предыдущие 30 лет жизни Юрия в Израиле проходили в напряженнейшей работе, при 12 – 14-часовом рабочем дне с беспрерывными звонками и встречами, то резкий переход к роли пациента, внезапно выпавшего из привычного круга обязанностей, требовало, конечно, особого отношения и внимания.

И за это время – 8 месяцев, которое прошло со дня получения известия о болезни до того январского утра, когда Юрина душа покинула измученное болезнью тело и переместилась в иной, высший мир, где он наверняка уже командует парламентом ангелов и их помощников, мы (семья, друзья) и окружающие нас люди были свидетелями того, что называется качеством жизни, насыщенностью положительной жизненной энергии тех дней, недель, часов и минут, которые мы вместе провели. Основной целью этого нового образа жизни было желание по-прежнему ощущать свою человеческую ценность, жить вместе с болезнью, а не превращаться в больного человека, над которым завис дамоклов меч зловещего диагноза. Описание этого периода требует отдельного рассказа... Добавлю лишь, что помимо естественного желания справиться с болезнью, мною руководила некая сверхидея – именно в этот критический период стараться жить насколько возможно наполнено, претворить в жизнь мечты и задумки, изменения, которые откладывались на потом в той жизни, до болезни. Так, например, в вечер перед первым сеансом химиотерапии собрались друзья, и каждый припас смешной рассказ о врачах и чудесах медицины, что заранее сократило страхи и опасения, обычно сопутствующие началу лечения. В перерывах между сеансами была осуществлена давнишняя идея записать Юрины воспоминания, впоследствии ставшие книгой. Задумали и справили обряд хупы, поехали в Америку в «свадебное» путешествие (включающее в себя и сеансы химиотерапии, но это уже были технические детали).

После ухода Юры в январе 2007 года семья и друзья основали Фонд Юрия Штерна, и основным проектом работы Фонда, призванного сохранять память о Юре, стал Центр холистической помощи онкологическим больным и их семьям.

За эти годы была выпущена книга воспоминаний Юры, создан сайт, было проведено множество вечеров памяти, в частности, дважды в Москве. В Израиле появились места, носящие имя Юры, и в скором времени одна из улиц Иерусалима будет названа его именем. Учреждена премия Юрия Штерна деятелям искусства-репатриантам, проводятся ежегодные научные Штерновские чтения. Безусловно, это говорит о том, кем был Юра и насколько велико стремление его друзей и родных сохранить о нем достойную память.

Но для меня и для сотен наших добровольцев самым важным проектом, пульсирующим, полным жизни, движения, осмысленности, претворяющим каждодневно Юрину энергию помощи всем нуждаюшимся, – видится именно Центр помощи. Клиника Центра и офис помещаются в Доме Юрия Штерна в одном из зеленых районов Иерусалима. Здесь мы принимаем больных и их родственников, здесь проводятся встречи, группы поддержки, курсы.

Центр холистической помощи онкологическим больным и их семьям

Наш Центр родился из желания сохранить и продолжить опыт, накопленный нами во время Юриной болезни, и призван помогать людям, страдающим раковыми заболеваниями. Болезнь, которая оставила в нашей памяти Юру навсегда 57-летним, веселым, полным энергии и планов, изменила судьбу и маршрут привычной жизни нашей семьи. Мы взяли на себя миссию создать и возглавить новую организацию, для этого собирать средства на ее деятельность, а главное – сформулировать и изложить наше кредо. Необходимо было придать личному опыту профессиональные рамки, то есть форму практической работы личному, невербальному, спрессованному очень плотно в сердце, душе и теле, опыту дороги, которою мы прошли с человеком, близким и дорогим, заболевшим раком.

Одной из самых важных была задача описать этапы создания энергетической сети поддержки вокруг Юры и вокруг каждого из членов нашей семьи в течение этих месяцев, начиная с первого дня получения драматического сообщения из больничной кассы о результатах проверки, показать формирование пространства открытости и спокойствия в отличие от истерии и трагедии, зачастую сопутствующих этим этапам. Это не простая задача, и до сих пор она не в полной мере осуществлена. Одним из примеров таких важных шагов на первых порах было решение, принятое на семейном совете, дать большое интервью прессе, как русскоязычной, так и ивритской, для противостояния слухам, молниеносно распространяющимся вокруг человека известного, каким был Юра. Результаты были невероятными: поток телефонных звонков, факсов, электронной почты, писем со словами поддержки и любви, советами и предложениями помощи буквально затопил нас. Юра и мы все были потрясены эффектом возникшего немедленно вокруг нас пространства, насыщенного поддержкой, надеждой и любовью, в противовес страху и бессилию. По Юриным словам, впервые, именно во время болезни, он реально почувствовал энергию любви, уважения и поддержки со стороны сотен и тысяч совершенно незнакомых людей со всех концов мира. Несколько разбухших папок с письмами и телеграммами и факсами хранятся до сих пор у нас в архиве.

Впоследствии, во время ухудшения состояния, было приложено немало усилий и изобретательности для превращения обычной больничной палаты в дом, насыщенный атмосферой спокойствия, приятия, улыбок, смеха и формировавший энергетически положительное пространство вокруг больного; для проведения, до последних минут жизни, сеансов хиллинга, шиацу, медитации, зачастую со всеми присутствующими, музыкальные тихие вечера. Очень близкие нам люди, родственники Юры и друзья из Москвы и Германии, приехали, чтобы навестить Юру в больнице, и, как водится, опасались встречи, не зная, что сказать, как себя вести. Войдя в палату, они ощутили атмосферу спокойствия, отсутствия напряженности и потом рассказывали, что, как ни странно, именно они ощутили поддержку, почувствовав атмосферу, царившую в палате. Даже когда физическое состояние не позволяло Юре встать с кровати, дети с друзьями вывозили его прямо на больничной кровати на прогулки в окрестностях больницы, а один раз был организован выезд на специальной машине «скорой помощи» по иерусалимским горам, чтобы побыть немного на природе.

Не менее важной и серьезной была духовная работа по подготовке к переходу в иное состояние – в следующий мир, церемониальность перехода: молитвы, музыка, сопутствующая этому моменту. Конечно, этапы болезни, переходы от одного состояния к другому требовали от нас, членов семьи, самых близких людей, немало выдержки, мужества, присутствия духа, способности учиться и в эти моменты. Мой профессиональный опыт в области телесно-ориентированной психотерапии был использован в полной мере не только в том, что касалось Юры, но и для физической, эмоциональной и духовной поддержки детей и друзей, которые были с нами рядом все время. Их, в свою очередь, поддерживали их друзья. Так, например, в последний месяц жизни Юры каждый вечер в больнице собирались друзья сына с гитарой и флейтой, и все вместе мы пели песни и молитвы. Юра принимал участие в этих вечерах, пока был в состоянии, а потом он слушал и просто воспринимал звуки музыки как некую медитацию. Позволю себе привести здесь отрывок из написанного мной текста «36 дней и 36 лет» об этом периоде нашей жизни.

«…19-я палата стала нашим домом в прямом и переносном смысле слова. Я не покидала стены больницы все эти 36 дней, которые в какой-то момент стали не только символическим числом (жизнь – в нумерологии), но и приобрели другой, более глубокий смысл, когда они совместились с 36 годами нашего совместного пути. Фотографии, свечи, песни Окуджавы и Арика Айнштейна, молитвы под гитару, множество домашних предметов превратили пространство обычной больничной палаты в наше, уютное, наполненное энергией исцеления. И невероятным, незабываемым было ощущение иных миров, иного продолжения жизни. Этот процесс начался после 19 декабря (нашего 36-летия со дня свадьбы), когда Юра постепенно начал покидать привычный ему мир общения и перемещался у меня на глазах в иные сферы. Его физическое тело почти не существовало, не жило, но дух, душа с каждым днем угасания физической оболочки говорили о себе своим, другим языком, к которому надо было прислушаться и понять… В течение последующих пяти дней и ночей происходила потрясающая трансформация, освобождение подсознания от своего тягчайшего груза. Юра беспрерывно говорил на разных языках. Он общался с многочисленными видимыми только ему персонами. Слой за слоем, предложение за предложением, час за часом, без передышки, без остановки, без еды (в «том пространстве» нет разделения на дни и ночи в нашем понимании – объяснила мне моя наставница Вики, сама пережившая очень тяжелую болезнь) спадали, как куски коры, как наросты земной культуры; оставляли привычный образ Юры все наслоения, все роли, все многочисленные «костюмы», которые мы носим в разных ситуациях в нашей жизни. Каждый день облик Юры менялся, каждый день он становился другим. У него выросла борода, и он вдруг стал похож на восточного мудреца, гуру, и это было для меня еще одним знаком, что наши миры соединились хотя бы в эти дни и часы...

16 января, рано утром, прибирая комнату, я обратила внимание на необычное дыхание Юры. Дежурный медбрат сказал, что нужно звать родных. Сын как раз был на выходе из больницы и тут же вернулся. Дочь выехала срочно из дома. Мы оповестили Юрину сестру, маму и других родственников. Это были последние минуты.

Сын Марик сидел слева и держал Юру за одну руку, я – за другую. Он спросил меня: «Мама, что делать?» – я протянула ему заранее подготовленный лист с прощальными молитвами. Марик начал молиться вслух, за моей спиной тихо-тихо звучала в тысячный раз мелодия молитвы, укреплявшая нас в последние недели. Держа Юрину руку и глядя на него, я повторяла: «Юрочка, иди вперед и ничего не бойся. Иди на свет… там, впереди… большой свет... Мы с тобой... мы еще встретимся... Ничего не бойся... Иди на свет...» Вдруг вспомнилось, что нужно в последние минуты широко открыть окно, чтобы душа могла спокойно улететь. Я встала и открыла настежь окно, вернулась на свое место и взяла снова Юрину руку, с которой иногда не расставалась часами… В этот момент Марик закончил молитву, и в ту же секунду мы заметили, что Юра перестал дышать... Боковым зрением я увидела за больничным окном удивительного, горделивого голубя бордово-сизого цвета, стоявшего на плоской крыше. Почему-то сразу стало понятно, что это Юрина душа, принявшая облик голубя, и я сказала сыну: «Смотри, это папа. Это папина душа. Смотри, какая красивая...»

Было 9 часов 20 минут утра по иерусалимскому времени, 16 января 2007 года... Наш Юра, папа, дедушка, мой муж, ушел, покинул свое бренное тело... Может быть, впервые в жизни Юре было спокойно и легко, и не надо было никуда торопиться, не отягощала его плечи ответственность, и можно было просто лететь, лететь...

С тех пор у меня особое отношение к голубям – будто каждый из них может оказаться Юрой, может принести весточку, рассказать, что и как у них там, наверху... Несколько недель тому назад на нашем балконе вдруг поселилась голубка. Она казалась больной. Я принесла ей воду и зерна. Но она не пила и не ела. Пожив несколько дней, она исчезла так же, как и появилась... Наверное, прилетала проведать нас, посмотреть, как мы тут...

Через два часа, стоя рядом с Инбар, психологом онкологического отделения, в больничном коридоре и еще не решаясь покинуть место, где мы провели вместе самые главные часы своей жизни, я сказала ей, не сознавая полностью смысл своих слов: «Я хочу вернуться сюда, помогать этим людям». И вот сейчас это происходит, свершается».

Для начала проекта, для его практического воплощения необходимо было найти соответствующие рамки приложения накопленного личного опыта (больница, хоспис, поиск добровольцев – специалистов для обучения работы с онкологическими больными). Все создавалось с нуля, с начала. Встречи, собрания, совещания, группы поддержки добровольцев, вся административная работа проходила у меня дома, по крайней мере, в течение первых двух лет... Конечно, я не смогла бы заниматься делом, связанным с такими сущностными материями, как жизнь и смерть, рождение, уход, если бы не вера в бессмертие души. Сознание это сопровождает меня и придает мне силы постоянно.

Но уже в мае 2007 года, через 4 месяца после ухода Юры, состоялась встреча с директором Иерусалимского медицинского центра «Шаарей Цедек» (в переводе означает «Врата справедливости»), и было получено принципиальное согласие больницы сотрудничать с нашими добровольцами-специалистами в онкологическом отделении больницы.

Тем временем, пока составлялся и подписывался договор о нашем сотрудничестве, был обдуман и определен первичный свод правил, «наш моральный кодекс», и назначен день первого семинара подготовки, который состоялся ровно через 9 месяцев после того, как Юры не стало.

Было решено ограничить круг нашей деятельности только тем, что связано с прикосновением, что практически отсутствует в лечении онкологических больных. Более конкретно – из очень широкого набора различных видов процедур, которые может предложить комплиментарная медицина, было решено сосредоточиться на специальных видах массажа, рефлексологии, шиацу, рейки, то есть на процедурах, связанных с непосредственным контактом с телом, возвращающих ощущение тела через прикосновение. (Все процедуры осуществляются при полном облачении – для многих наших пациентов это вопрос религиозных и моральных приоритетов.)

Юрий Штерн

Марик Штерн (сын Юры), Полина Штерн (дочь) и внучка Ювали на фоне фотографии Юры

Работа с больными в больнице

Лена и Юрий Штерн

Церемония хупы Лены и Юры Штерн.
Август 2006. Иерусалим

В больнице в праздник добровольцы поют вместе с больными

«Горячие руки на страдающем теле»

Этот девиз, в наиболее простой форме передающий наше кредо и веру в то, что помощь может быть очень простой и доступной.

Сейчас работа наша происходит в Иерусалиме параллельно в двух центрах – в 4-х онкологических отделениях больницы «Шаарей Цедек» и в клинике, расположенной в жилом районе Мошава Германит.

Ведущая группа Центра состоит на данный момент из 5 человек. Определить работу ведущего коллектива очень просто – мы помогаем больным людям и собираем деньги на то, чтобы можно было осуществлять эту помощь. Кроме того, мы постоянно поддерживаем специальные программы обучения и развития наших специалистов-добровольцев. В течение пяти с лишним лет работы их число выросло с 30 до 115 (лето 2012). Нашей задачей является также реализация новых проектов развития Центра, создание и работа групп поддержки пациентов и их родственников. Практически все руководители Центра были в составе добровольцев в течение нескольких лет, все обладают соответствующими профессиональными навыками и ориентируются во всех тонкостях и сложностях работы с онкологическими больными. Сегодня наш Центр объединяет около 115 добровольцев-специалистов в различных областях комплиментарной медицины – рефлексологии, шиацу, шведского и таиландского массажей, краниосакральной терапии, твины и энергетических процедур, таких, как рейки, хиллинг и пр.

Все без исключения добровольцы проходят специальную подготовку перед началом работы с пациентами, но предварительным условием является их диплом и профессиональный опыт. Возраст добровольцев, их социальное и экономическое положение самые различные. Наш старейшина, 82-летний господин, работает у нас уже 3 года, он пенсионер, бывщий экономист, специалист в области рейки и су-джок. Большинство добровольцев – женщины самых разных возрастов, от 20-летних студенток до 60-летних пенсионерок. Для части из них занятия комплиментарной медициной – «вторая карьера». Некоторые живут за городом, в окрестных поселениях и специально приезжают раз в неделю на работу к нам.

Существует целый свод правил поведения наших добровольцев в больнице и в клинике. Например, они обязуются приходить на свою смену – 2 - 5 часов – раз в неделю, чтобы провести сеансы терапии с 3 - 4 больными, в одно и то же время, в одном и том же месте – будь то клиника или больничное отделение, каждый доброволец работает в постоянной группе, в своей «смене».

Доброволец работает один на один с пациентом. Но он приходит на работу вместе со своими коллегами и после окончания смены (постоянной, в течение многих лет) участвует в получасовой беседе, в которой проговариваются и осмысляются процессы, произошедшие во время сеансов с больными. Эта беседа, которую проводит один из специалистов-психотерапевтов (она длится от получаса до 45 минут), – обязательная часть добровольческой работы. Это один из важнейших элементов целой системы поддержки и личностного и профессионального роста наших специалистов.

Немного цифр

За месяц добровольцы проводят около 700 сеансов терапии – массажа, рефлексологии, шиацу и пр., за год – около 8 000 сеансов с 3 000 пациентов. В больнице мы работаем в 2-х амбулаторных онкологических отделениях, в детском отделении и в собственно онкологическом отделении 5 дней в неделю.

Нашим пациентом может быть любой онкологический больной, находящийся в это время в стенах больницы. Наша помощь в больнице абсолютно безвозмездна, и мы занимаемся со всеми, кого затронула раковая болезнь: евреи и арабы, христиане и мусульмане, новые репатрианты, ветераны войны, профессора, рабочие. В нашей клинике, в Доме Юрия Штерна, взимается очень скромная плата – 50 шекелей (12 долларов), доступная абсолютно каждому. Всё же случается, что и эта сумма непосильна, и мы стараемся не отказать никому, кто обращается к нам за помощью.

Несколько слов о материальной стороне деятельности нашей организации.

Центр холистической помощи – главный проект Фонда Юрия Штерна, некоммерческой общественной организации. Источниками бюджета Фонда являются: частные пожертвования – 70%, помощь частных фондов – 15 %. Дотация государственных организаций ничтожна. В этом году она составила лишь 5% нашего бюджета. Наша деятельность в клинике позволяет покрыть плату за снятие помещения и муниципальные налоги, расходы на электричество, воду, телефон и пр. В целом доходы от клиники, различных курсов и семинаров составляют еще 15% бюджета. Кроме того, несколько раз в год мы организуем мероприятия, позволяющие мобилизовать некоторые суммы денег. В течение трех лет наш благотворительный базар дизайнерских изделий привлекал тысячи посетителей. В этом году мы изменили концепцию и провели благотворительный концерт известных израильских исполнителей в иерусалимской Синематеке. В организации и проведении этих мероприятий также принимают участие наши добровольцы – они берут на себя выполнение различных обязанностей, будь то продажа дизайнерских изделий или распространение билетов на концерт... Тем не менее, каждый месяц заново мы боремся за свое существование и пока что не пришли к устойчивому бюджетному положению.

В этом тексте затронуты два круга вопросов. Один, более конкретный, – о добровольческой организации и причинах ее возникновения: почему обычные люди добровольно посвящают много часов, дней, недель и лет помощи, абсолютно бескорыстной, страдающим людям.

Другой круг вопросов, иная тема, связанная неразрывно с первой, – вопросы более широкого, философского что ли, плана: что это за болезнь такая – рак, что происходит с человеком, когда она врывается в его жизнь (хотя, конечно, всегда есть предварительные звонки, но, как правило, на них не обращают внимания), о понятиях «лечение», «исцеление», «поддержка и сопровождение», о роли пациента или человека, живущего с болезнью, о личностном росте, происходящем с людьми в процессе болезни.

«Комсомольцы – добровольцы»

Итак, вопрос первый. Что движет добровольцами, что скрывается за желанием помочь «просто так»? Почему обычный человек по своей воле 5 лет подряд, как на работу, приходит в онкологическое отделение и еще говорит о том, что именно вокруг этих часов крутится энергетический центр его жизни?

Порой волонтеров представляют некими бесплотными ангелами в белых монашеских одеяниях, скрывающих скромно сложенные крылья. Они будто бы далеки от земных страстей и за неимением лучшего посвящают себя помощи людям. Понятно, что эдаких «чудаков» нельзя сравнивать с «нормальными» людьми, у которых жизнь заполнена до краев заботами повседневными, стремлением обеспечить себя, своих детей, а если уж и есть свободное время, то зачем же тратить его на помощь совершенно незнакомым людям?..

Конечно, внимание прессы привлекают зачастую благородные деяния миллионеров и голливудских звезд. Но по большей части в западном мире добровольческая работа – это просто часть жизни, воспитания, отношения к миру, обществу, нуждам общины. И ничего особо героического не стоит за школьниками, которые приучены с малых лет помогать старикам или детям-инвалидам, или за непростой работой сотен организаций, посвящающих долгие часы помощи и поддержки трудным подросткам, жертвам насилия или работе с брошенными животными. Несть числа нуждающимся в тепле, крыше над головой, добром слове…

Отступление.

Впервые в своей жизни я столкнулась с «доброволицами», представителями неведомой мне тогда организации под названием «Вицо», в первые же дни пребывания в Израиле в центре абсорбции в Мевассерете, пригородном благополучном поселке на подъезде к Иерусалиму. Было это 32 года тому назад. Ухоженные тетеньки, причесанные волосок к волоску, приходили к нам домой несколько раз в неделю, помогали чем могли, приносили тюки всякой одежды, игрушек и прочего добра. Они отличались нескончаемым терпением и доброжелательностью, чрезвычайно странным для нас, вновь прибывших из страны Советов. У многих из них были на запястьях небольшие страшные цифры – несмываемое свидетельство прошлой жизни. С Мирой, одной из тех волонтерок, мы подружилась так, что мой сын долгие годы считал ее еще одной бабушкой, вкус ее бисквитов и домашних пирогов, которыми она нас регулярно подкармливала, до сих пор на кончике языка… Эти чрезвычайно корректные и воспитанные женщины помогали нам на первых порах освоения в новой стране, на новом месте, и помню, что и тогда меня занимал вопрос: «А зачем они это делают?» Приезжают на долгие часы, возятся с упрямыми, не знающими иврита репатриантами? Что может привлекать их в таком странном времяпрепровождении?.. Сын вырос, и случайно выяснилось, что он тоже добровольно помогает детям-инвалидам вместе со своими друзьями одноклассниками, по крайней мере, раз в неделю. Помню свое недоумение и одновременно восхищение…

Зачастую, в советском и постсоветском сознании понятие «добровольцы, добровольческая работа» связано с разного рода лозунгами, пропагандистскими компаниями или с подневольной работой, лишь для виду носившей название добровольной, таких, как субботники, освоение целины, в которых волей-неволей все должны были принимать участие, а также с рекламными рассказами на глянцевых страницах популярных журналов о «безумных миллионершах», коротающих свой досуг в больницах или помогающих голодающим детям в африканских, выжженных засухой селах...

Среди наших добровольцев люди всех возрастов – от 20 до 80 лет, самых разных профессий – от банковских служащих и учителей до студентов и владельцев различных бизнесов. На первый семинар подготовки они приходят к нам в качестве специалистов комплиментарной медицины (их вторая или первая профессия). Там они встречают, к своему удивлению, еще 25 - 30 человек, которые тоже хотят помочь больным. Обычно список желающих присоединиться к рядам наших добровольцев за несколько месяцев пополняется и насчитывает несколько десятков человек. Первый вопрос, который задается претендентам, о том, что привело их к нам. Встречается несколько типов ответов: желание поделиться тем, чем они владеют, с больными людьми, желание помочь – профессиональным умением, открытым сердцем, любовью к людям. Многие из них сталкивались с онкологическими заболеваниями в семье или в кругу друзей и близких, но в ту пору они еще не владели знанием и профессией, которые могли бы помочь больным и близким. Зачастую решение изучать профессионально массаж, шиацу, рейки было принято под воздействием кризисной, тяжелой ситуации, повлиявшей на все течение дальнейшей жизни.

Часть добровольцев – это люди, воспитанные в традиции помощи. Так поступали их родители, в течение всей жизни работавшие в различных добровольческих организациях, каких на Западе и у нас в Израиле много. Они помогают всем – детям, больным и заброшенным взрослым, женщинам, страдающим от насилия, помогают едой и одеждой, участием и деньгами, лекарствами и просто добрым словом. Наша организация на этом фоне выделяется тем, что мы работаем со специалистами, которые у нас занимаются своей профессиональной деятельностью, только безвозмездно. Деятельность нашего Центра отличает профессиональная бесплатная или очень субсидированная помощь страдающим людям. Решать эту задачу, исходя из самых чистых побуждений помощи ближнему, нелегко. Безусловно, эта установка требует постоянной работы с эго, ощущения призвания, личностного роста и самосознания. В частности, каждый из добровольцев обязуется (и это действительно выполняется) не принимать денег и подарков, не раздавать своих визитных карточек и не пополнять свою частную клинику за счет пациентов нашего Центра.

Система поддержки добровольцев

Наша система поддержки добровольцев была с первого момента неотъемлемым элементом структуры всей организации. Они никогда не остаются одни, брошенными в море болезни и страдания. Мы всегда с ними и в группе поддержки, и на курсах повышения квалификации, и в больнице, и в клинике.

О некоторых существенных элементах системы.

Во-первых, организация работы – процедуры в одни и те же часы и дни, как правило, с теми же подопечными, – создает чувство уверенности, обеспечивая процесс взаимодействия больных и специалистов.

Во-вторых, работа ведется в группах по 3 - 4 человека, иногда в одной и той же комнате, на кроватях, разделенных занавесками, иногда в общем зале. При этом очень быстро завязываются дружеские отношения, идет обмен профессиональной информацией, впечатлениями и пр.

Но этим дело не заканчивается. Третий элемент – после каждой смены обязательные полчаса встречи с одним из работников Центра, во время которой происходит обработка опыта, полученного в процессе последних сеансов терапии: что было тяжело и какие радостные впечатления остались. Таким образом мы начинаем и завершаем каждую смену, в результате вся тяжесть, переполненность чувствами и информацией тут же перерабатывается, отсеивается. Конечно, всегда есть экстремальные ситуации, связанные с людьми, которые болеют и уходят. Для этого создан специальный курс, помогающий проверить свое собственное отношение к таким темам, как смерть, болезнь, расставание, переход в иную ипостась; различные духовные практики помогают нам справиться с непростым опытом жизни, сопротивления болезни.

Существует еще ряд курсов, которые практически бесплатно предлагаются нашим добровольцам. Все это образует совершенно иное пространство поддержки и уверенности для наших специалистов, и зачастую день добровольной работы становится центром, осью недели.

Однако, это лишь часть ответа на вопрос, что заставляет людей каждую неделю возвращаться на «свой пост». Дополнительный ответ скрывается в том удивительно открытом для чувств пространстве, которое образуется между пациентом и добровольцем во время процедуры, – пространстве, свободном от фальши, масок, обычных ухищрений, исчезающих во время болезни. В этом пространстве – так свидетельствуют и добровольцы и их подопечные – возникает настолько интимная атмосфера, что сердца обеих сторон заполняются любовью и благодарностью. Вместо денег добровольцы получают энергию чистой любви и признательности. Слова благодарности, слезы любви и объятия... Оказывается, что это дороже денег. Наполняющая сердце сила – любовь и есть плата за бескорыстную помощь, за способность слушать и услышать, дотронуться…

В больнице можно встретить самых разных людей. Раковая болезнь не различает бедных, богатых, арабов, евреев, христиан, репатриантов, жертв катастрофы и ветеранов войны. Все больные, без исключения, проходят школу жизненного опыта, изменения установок и понятий. Приведу случай из нашей практики. Среди наших добровольцев много женщин, живущих на поселениях, на так называемых территориях. У некоторых из них друзья, родные, близкие были жертвами арабского террора. Как-то раз ко мне обратилась очень милая женщина, наша доброволица. Она сказала, что ей душевно очень трудно работать с больной арабского происхождения.

Действительно, дилемма. Но в больнице не должно быть разницы между больными. Поэтому мы посоветовали ей обратиться к раввину, посоветоваться с ним. После собеседования и встречи со своим духовным наставником она продолжает работать уже 4 года в амбулатории онкологического отделения больницы. Недавно, между делом, она сказала мне: «Лена, ты не поверишь, с кем у меня завязались очень близкие отношения: с арабской девушкой, с которой у нас вдруг обнаружилось много общего». Это ли не потрясающий жизненный урок, влияющий, без сомнения, на всю жизнь и мировоззрение!

Еще один пример. Во время военной операции в районе Газы страсти в стране были чрезвычайно накалены. Одним из многих наших подопечных в онкологическом отделении был палестинец, состояние которого ухудшалось на глазах. По обычаю, его пришли навестить чуть ли не все жители его села. Один из них обратился ко мне, заметив табличку с названием нашего центра. Со слезами на глазах он сказал, что брат его в крайне тяжелом состоянии, но что наши специалисты ему очень помогают и сейчас, на последних стадиях болезни, и что он хотел бы присоединиться к нам, стать одним из добровольцев. Помню свое почти шоковое состояние от этой чрезвычайно взволновавшей меня встречи, еще раз напомнившей мне, что все мы равны и что язык прикосновения, эмпатии, бескорыстной помощи понятен всем.

Семинар по подготовке новых добровольцев к работе в Центре

Семинар для добровольцев Центра

Про «эту» болезнь

Итак, в процессе встречи с раковой болезнью существует несколько участников: заболевший – врач – семья – друзья – и сама болезнь.

Поведение врача в этой ситуации можно предвидеть и предсказать, а вот реакцию людей, получивших неутешительные результаты анализов, их ближайшего окружения предсказать гораздо сложнее. Однако с уверенностью можно сказать, что практически всегда происходит кризис, шок, травматическое состояние, которое характеризуется потерей внутреннего спокойствия, сосредоточенности, способности управлять дальше своей жизнью. Возникает болезненный и очень важный вопрос: как принять эту перемену в жизни? Ведь однозначно, что она станет иной, чем до болезни.

Почти всегда вторжение раковой болезни в привычный распорядок меняет отношение к себе, к близким, к выработанной прежде иерархии ценностей. Очень часто ощущается внутреннее сопротивление, попытка отвергнуть происходящее, что в подавляющем большинстве случаев лишь усиливает внутреннюю борьбу, которая с первого момента начинает бушевать в теле и в душе. Чаще всего это приводит к потере внутреннего спокойствия, порядка, к нарушениям сна и аппетита, взрывам гнева, страха, злости, плачу... Вопросы, мечущиеся в сознании, непросты: что делать, как жить дальше, что будет с семьей… Именно в этот период интуиция, поведение, которые были раньше, вдруг перестают работать, а искать новое в состоянии кризиса крайне сложно. Мы используем в такой ситуации понятие «измена тела». Ощущение, что привычные силы тела изменили нам, подвели. Мы не можем более положиться на них, предвидеть их поведение, планировать и предвидеть ответную реакцию. В этот момент происходит некое отторжение тела, разрыв связи между телом и сознанием. Тело отдано врачам и сестрам, хирургам. Оно становится чужим и не совсем знакомым. В этот период начальных процедур конвенционального лечения (химиотерапия, облучение), затем операции и потом на протяжении всей болезни и также в период реабилитации – сеансы терапии, связанные с «возращением к телу» (прикосновение, массаж, шиацу, рефлексология, рейки), устанавливающие контакт между руками специалиста и телом пациента, его сознанием, могут постепенно усилить чувство возращения к себе, узнавания заново себя, своих сил, своей интуиции... Это и есть сфера нашей деятельности.

Конечно, речь идет о специалистах, знающих, как нужно прикасаться к больному телу, с какой степенью вторжения, нажима, силы. Иногда достаточно несколько минут держать ступни ног, и это простое действие неожиданно открывает нечто в теле и душе. Массаж лица и головы, очень нежный и тактичный, вызывает очистительные слезы и возможность, наконец, освободиться от груза чувств, обязанностей и мыслей. Постепенно больной сам понимает, что ему нужно, а специалист учится контакту с подопечным.

Телесная психотерапия, все практики, основанные на единстве тела и души, говорят о том, что именно в этот момент только сам человек зачастую и может себе помочь, открыть, какие силы в нем заложены.

Наше кредо

Мы никогда не заявляем и не утверждаем, что мы можем вылечить, исцелить, хотя постоянно увеличивается число людей, которые путем тотального изменения и перерождения могут освободиться от болезни. Врачи также всегда говорят о шансах и о возможной продолжительности жизни. Другое дело, форма, в которую облекаются эти утверждения. Она безусловно должна быть более мягкой и поддерживающей.

Но суть в том, что в действительности знания о раковой болезни весьма ограничены. Поэтому мы в Центре говорим о пробуждении собственных сил исцеления, таящихся в нас, а не в постороннем источнике. Мы поддерживаем, помогаем, облегчаем – на всех этапах болезни – путем прикосновения, выявляя способности пациента быть собой, не пытаясь сломать, переделать, убедить. Поскольку, по крайней мере, в нашем контексте говорить об исцелении, полном выздоровлении можно с известным ограничением.

Одна из существенных проблем заключается в том, что в отношении раковой болезни в общественном мнении зачастую существуют лишь два цвета на шкале исцеления или помощи – черная и белая. Черная – это болезнь, белая – это полное избавление. Но в болезни так же, как в жизни, практически не существует ничего абсолютно черного или ослепительно белого. В болезни, ее наступлении, вторжении в обычную жизнь содержится немало иных, положительных сторон – например, время, которое человек может, наконец, выделить только для себя, внимание и поддержка родных, которое зачастую отсутствовало раньше, даже понятие ограниченности нашего земного пребывания, ограниченности отрезка жизни. Порой потрясение от раковой болезни приводит к переоценке ценностей, сосредоточенности лишь на самом главном, самом важном. Приоритеты, порядок ценностей, их иерархия тут же меняются, иногда диаметральным образом. В одно мгновение то, что составляло круг интересов человека, перестает его занимать, а то, что было в тени, выплывает на поверхность.

Рак – это подарок???...

Парадоксальные выражения типа «рак – это подарок, который изменил всю мою жизнь» иногда шокируют, вызывают бурю отрицательных эмоций. Вместе с тем любая болезнь – это период кризиса, проверки связей и своего собственного потенциала, духовного, главным образом, но и физического, и душевного. Это процесс, в котором на самого заболевшего накладывается не меньшая ответственность за его состояние, чем на врачей или близких. Состояние, которое выбивает знакомую почву из-под ног и нарушает привычные связи с действительностью – все становится зыбким, непрочным, непостоянным. И таким же образом нарушается связь со своим собственным телом и тем, что мы называем «душа», то есть с самим собой, с комплексом «тело-душа-дух». И если за какое-то время после проверок и назначения лечения жизнь приобретает все-таки пусть иные, но определенные формы: порядок лечения, лекарств, занятий, то в сфере душевной и в сфере связи с собой любимым, контакта с привычными понятиями не происходит – его восстановить гораздо сложнее.

Именно поэтому такой популярностью во всем мире уже несколько десятилетий пользуется книга профессора Ла Шена «Рак как поворотная точка жизни», а также книга «Психотерапия рака» профессора Карела Саймонтона и книга Элизабет Кубле-Росс «Жизнь рядом со смертью». Эти книги не о мистических превращениях и чудесах, хотя и они имеют место быть, эти книги – о мужественных людях, которые пытались и смогли, каждый по-своему, изменить свою жизнь в период болезни. Вопрос, конечно, в том, кто мы, куда мы идем и для чего живем.

Возвращаюсь к понятию целительства. Кажется, что само по себе определение полностью перекладывает ответственность за происходящее на целителя: он поможет, придаст сил, исцелит, спасет… Такие чудеса случаются крайне редко, если речь идет о полном исцелении, и всегда в этом процессе участвует сам пациент в силу его способности участвовать в исцелении.

Не думаю, что стоит рассказывать о технических сторонах работы, но главный принцип – это направленность сознания наших специалистов, которые не стремятся никого ничему научить, ничего поправить, не изменить в жизни больного или в его поведении. Они просто помогают и находятся с больными, принимая их полностью такими, какие они есть, при этом постоянно работая над своим желанием немедленно спасти или взять на себя часть чужой ноши. Этому особому состоянию сознания нужно учиться и преодолевать оковы эго, которое постоянно подталкивает нас к активным позициям. Именно участие, любовь, полное внимание, – а не советы, которые мы немедленно даем в ряде случаев, – являются наилучшими помощниками для людей, состязающихся с болезнью и с грузом обязанности и ответственности по отношению к близким и к самим себе.

Это не сумма информации – это всегда собственный процесс, который помогает понять причины наших занятий, решений, поведения в тех или иных ситуациях собственной жизни. Мы не должны ни в коем случае предлагать готовые решения, но мы можем научиться слушать и воспринимать, образуя пространство любви для человека, которого иногда достаточно просто держать за руку. Все это, конечно, требует работы над расширением сознания, сердца, способности воспринимать и принимать других людей. Поэтому важна не техника, а качество этого прикосновения безотносительной любви и приятия – того, что лежит в основе нашей работы. Хотя, конечно, с точки зрения логической, медицинской, всегда есть показания, с которыми мы работаем: боли, нарушения сна, депрессия, работа желудочно-кишечного тракта и прочие.

Но и в случае, когда человек находится на последних стадиях болезни и медицина уже не способна помочь ничем, кроме обезболивающих и успокаивающих средств, энергетическое прикосновение приносит спокойствие и облегчение, даже в эти минуты. Зачастую энергетическое влияние также распространяется на всех, кто находится рядом с пациентом.

Завершая рассказ о нашем Центре, хочу сказать, что затронула лишь несколько сторон почти безграничной области, и вернуться к теме памяти, с которой, собственно, все и началось. Юра, мой муж и друг, улетел высоко-высоко в небеса. Здесь, на земле, он безусловно продолжается в сотнях встреч с нашими подопечными, в словах любви и благодарности, в энергии добра и открытых сердец. А мы… мы каждый день заново совершаем свой выбор – в продолжении жизни, в радости, в печали, в любви…

Я, человек, я посредине мира.
За мною мириады инфузорий,
Передо мною мириады звезд.
Я между ними лег во весь свой рост –
Два берега связующее море,
Два космоса соединивший мост…

Арсений Тарковский

Иерусалим, 27 июля 2012


[На первую страницу (Home page)]
[В раздел «Израиль»]
Дата обновления информации (Modify date): 14.03.13 19:07