Литдосье (Часть 1)

Николай Грицанчук

Богов словодел

В эссе «Буква о Бытие» – поэта Владимира Климова – бытийствующий Бог неотделим от маски, которая случайным образом видоизменяется то в идеальный разум, то в ноосферу, то в человеческое «Я». Николай Кузанский писал в свое время: «если представить воск, форма которого ум (то есть одушевленный воск), то ум, проявляясь изнутри, придавал бы воску очертания любой, представляемой им фигуры, подобно тому, как теперь ум ваятеля стремится делать это, будучи привносимым извне». Поэт тот же ваятель, творец, уполномоченный даром. И он не пытается заглянуть под маску, потому что знает – под маской то, что «раньше вечности», то, что «является условием вопрошания, а потому не подлежит вопрошанию». Незачем заглядывать. Бог открылся, назвав себя: «Я тот, кто есть». «Есть» – и есть бытие в пределах и вне пространства и времени. «Четыре есть меня» – невозможно представить, но только не поэту.

Истина перед нами, но она настолько велика, что мы ее не видим: и человек на атомном уровне – пустота. Вот из этой человеческой «пустоты» – духовного вакуума («сущее», «неиное»), потенциально содержащего все, и рождается словодел.

Языкотворчество Владимира Климова – это наименование (выявление) словотекущих форм Первосущности самоименованной Именем Божиим.

«Энергетический котел» поэта – «громокипящий кубок», световой конус языка. Кубок пригублен, поэтому Климов знает больше и этим делится. Его язык для поверхностного взгляда странен, чуден, своеупорен, но – никто не отнимет – в основе естественен и генетически чист. Сила его языка – человеколюбие.

Человеколюбие – камертон Бога, с которым резонирует бытие. И как ни смотри, основа выявленного мира одна. Просто при смене точки зрения пространство языка и физическое пространство меняются местами. В графической форме это похоже на то, как гребень резонирующей волны мировой гармонии становится впадиной, а при смене точки зрения – происходит обратное. Именно такого рода симметрия присутствует в стихах Владимира Климова. Его стихи – воплощение совпадения поэтического максимума и минимума, единства поэтического Абсолюта.

Язык поэта – язык на вырост. Его не стоит препарировать логикой, в него нужно вчувствоваться, без синтеза и интерпретации. Климов самобытный поэт, чьи стихи сложны до идеи, до простоты (Бог – это проще простого).

Если согласиться с тем, что «разум – процесс, нарушающий природное соотношение между энтропией и информацией», то культура, можно сказать, периферийная память человечества. Результат усилий Климова по преодолению энтропии – это увеличение количества информации в единице первоначального объема, другими словами, – стремление к духовной свободе.

За пределами Вселенной поэта нет ни времени, ни пространства, поэтому некуда поместить систему отсчета, чтоб определить его местонахождение. Он повсюду.

Мы видим мир, возникший в результате Решения, который «и образ, и образа». О вид! Диво.

Естественно: масштаб поэзии Владимира Климова – масштаб Вселенной.

2–10 октября 2002 г.

[На первую страницу (Home page)]
[В раздел «Памяти Владимира Климова»]
Дата обновления информации (Modify date): 01.03.12 17:09