Представляем автора
Стихи
Город
Этот город когда-то раскрыл мне объятья, и я
Окунулась в него, как в прозрачную, чистую воду.
Я любила в нем все: двор-шкатулку, кусочек жилья
С раскладушками на ночь и кошек без племени-роду.
Этот город тогда говорил на родном языке,
Узнавал и впускал нас в подъезды в любую погоду.
Зло, конечно, в нем тоже жило – где-то там вдалеке,
За забором удобных пословиц: мол, не без урода.
Этот город стал губкой-гигантом. Он впитывал все,
Разбухая, ломая бараки, преграды и кости.
Но звучало еще между нами словцо «новосел»,
А сейчас это слово наводит на мысль о погосте.
Этот город стирает страницы того бытия,
Строя сотни высоток с ажурной оградой. А впрочем,
Островок еще есть (дом-малютка и школа стоят),
Но меня он не может узнать или просто не хочет.
Этот город… То жар, то озноб – он давно не здоров.
Он себя потерял и не ищет. Он, видимо, сдался.
Ни вернуть, ни помочь, ни забыть, ни понять его снов.
Этот город, боюсь, разлюбить мне уже не удастся.
Офисное
Пространству больно от этих острых углов
Жестких коробок, живущих в душном пенале.
Их лица-экраны всегда мне напоминали
О странном трале, дающем щедрый улов
Обрывочных сведений, слов, безграмотных фраз;
Кто-то усердно беседует – это чаты.
Светские сплетни-бредни, – чтоб не скучал ты.
И сраму не имут «окна», плывущие напоказ.
Тяжелая дверь напряженно смотрит в окно,
Втягивающее тополиный пух и немного воздуха.
Люди, уткнувшись в квадраты, сидят без роздыха,
А стены истерзаны скукой и спят давно.
Хозяйский трафик сочится сквозь решето
Дат, словарных статей, фамилий и брендов.
Признаком «высочайшей» харизмы – напитки (не бренди:
Трезвое время днем задает тон).
Дважды внимательна каждая пара глаз:
Картинки, таблицы, метры, амперы, неперы…
Молча ворона взирает на этот хеппенинг,
Воздавая хвалу Создателю за волю и два крыла.
На трамвайной остановке
Усталый, обиженно-грустно гремящий трамвай
Открывает двери в чрево своё, в котором
Плотная масса из сумок и тел – с укором
Застыла у входа, ни с места – взывай, не взывай.
Белый с красным окрас – молоко с кровью.
За лобовым стеклом овал из алой помады.
Нежная длань на штурвале грузной громады
И грустные думы об утлом московском крове.
Капсула за спиной вечером вечно битком.
Неотвязные долгие грёзы – о дальнем доме
И замеченный в зеркале иней: дань доле –
Утюжить усердно серым колёсным катком
Рельсы и сердце.
* * *
Вот только не надо, не надо надеяться на постоянство,
В танцующих линиях нервно искать ариаднину нить
И в зыбком узоре напрасно стараться на миг сохранить
Прекрасные, вечно изменчивые очертанья пространства:
Здесь всё норовит ускользнуть, раствориться, куда-то уплыть.
Вот только не надо, не надо от этого калейдоскопа
Ни правды, ни закономерности, ни устремления ждать.
В движенье кругами – то ада, то рая – не мщенье и не благодать,
А в смутной тревожности тонущий стон одиночества скопом.
И с этим, конечно, не справится вся королевская рать.
Вот только не надо, не надо в слепом ожидании счастья
Судьбе растолковывать, что надлежит совершить, а что нет.
Так много осей для вращенья: Вселенной, Галактик, планет,
Что где-то Ось Мира моя затерялась, как жалкая частность.
Но только она мне дала ощутить бесконечность и свет.
Стамбул
И снова стамбульские сны, словно воды Босфора,
Сменяя друг друга, сиреневой лентой текут,
И ластится, ластится яви обманный лоскут,
Снять с неба звезду, обещая всем – скоро, мол, скоро.
И снова молитвенный ливень со всех минаретов,
И редкое зрелище – кружится в танце дервиш,
И сердце не ведает, бодрствуешь ты или спишь,
И в прятки со счастьем играет судьба твоя где-то.
И снова величье надменных массивных мечетей
Луну обличает в потере вечерней звезды.
А город торгует и все продает, даже дым,
И годы слагает к подножию тысячелетий.
* * *
Может быть, хватит ломиться в открытые двери,
В небо несметные стрелы метать, если цель где-то здесь –
Рядом, под боком, – может, в душе, в этом миге – везде,
Незачем тропы искать среди джунглей и прерий.
Может быть, хватит удерживать ветер руками,
Если державы – и те распадаются ветхим тряпьем,
Делят, как дети, треснувший мир на «твое» и «мое»,
И ни суда, ни законности, ни нареканий?
Может быть, хватит миры распылять и Вселенные,
Глядя на то, как течет эта странная, страшная жизнь, –
Падают башни, рушатся кровли, горят этажи;
Травы по пояс, пески и моря – по колено?
Может быть, хва…
* * *
Одышливый день свернулся клубком,
Пытаясь согреться под плотным туманом.
Бесплотное время берет чистоганом
За миг в этом мире – пусть даже в таком.
Пусть даже в таком, пусть даже – за миг,
За каждый – омытый вином или болью,
За каждый – из тех, что под звездною кровлей
Мне выдан давно, а теперь вот – томит.
Пугает, томит, втирается в день,
Лукавого напоминая зверька мне.
Но после… к сокровищам будет приравнен,
Каких нет и не было больше нигде.
[На первую страницу (Home page)]
[В раздел «Литература»]
Дата обновления информации (Modify date): 06.01.2012 16:13