Впечатления от поэзии и монотипий Леонида Завальнюка
Стихи
О письмах
Ежи Гофману
Куплю... Что ж я куплю, когда разбогатею?
Куплю снастей рыбацких столько, что вспотею,
Неся их бережно.
И озеро куплю.
И приглашу на тихую рыбалку
Всех, для кого мне ничего не жалко,
Всех, всех, кого я помню и люблю.
И возмутилась глубина души:
— Тебе ли ждать богатства! От кого, откуда?
Тебе ль, всю жизнь прожившему на жалкие гроши,
Уж если хочешь что-то совершить на грани чуда,
Ты просто сядь и всем им письма напиши.
Унылый вечер
Унылый вечер брел к погосту.
И от разинутой избы
Разило валенком сиротства
И волчьим войлоком судьбы.
И вдруг сквозь тучи — Луч осенний.
И голос чистый, как звезда:
— Спасенье в том, что нет спасенья.
Все, Все уйдете без следа!
— А ты? — спросил унылый вечер.
— А я, — сказал далекий свет,
— Умру живым и буду вечен.
—Ну вот!.. — И улыбнулся вечер.
— А говорил, спасенья нет.
И дальше он побрел, как пленный.
И где-то на краю земли
Вдруг слился с голосом вселенной.
И канул. И исчез вдали.
* * *
Столетний саженец косой
Горит предутренней росой.
И плод, на градусник похожий,
Бугрится у него под кожей.
...Давай с тобой уснем в саду.
Или поплачем на коленях.
Ничто наш дух не поколеблет, —
Ты ждешь меня,
Тебя я жду.
Когда истает суета
Надежды праздной и страданья,
Приходит боль сверхожиданья.
И жизнь прекрасна,
Смерть чиста.
Давай с тобой уснем в саду.
Или поплачем, словно в детстве.
За гранью всех причин и следствий
Ты ждешь меня, Тебя я жду.
* * *
То ли было всегда, то ли нажил.
Как случается, сам не пойму:
От кого б ни ушел я однажды,
Я опять возвращаюсь к нему.
Все по кругу идет, все по кругу.
Словно за руку кто-то берет
И подводит к забытому другу,
К вербе,
К дому,
К весеннему лугу,
К вере в то, что душа не умрет.
И в какую мне даль ни летится,
И куда б ни спешил за судьбой,
Возвратиться спешу, возвратиться,
Раньше — сам,
Ныне — вместе с тобой.
* * *
Крикнула нездешняя ворона,
Тикает будильник неземной...
Юности чугунные ворота
Тихо закрываются за мной.
Сколько бед осталось за забором,
Сколько слез примерзло к январю.
Но и все ж когда-нибудь, нескоро,
Я ворота эти отворю.
И светло, безгрешно, как убитый
В безоглядном жизненном бою,
Вновь проплачу все свои обиды,
Все свои печали пропою.
...Крикнула нездешняя ворона,
Налитые страхом и виной,
Юности чугунные ворота
Тихо закрываются за мной.
* * *
Осенние дали пусты...
Пусти меня в гости к былому.
Вон, видишь, за речкой кусты...
Там иней чуть тронул солому.
Но, если ее разгрести,
Слежалым теплом вдруг повеет,
И снова все тело поверит
В ту жизнь, что несу я в горсти.
Мне кажется выдумкой боль
Дороги моей изначальной.
Пусти меня в мир той печали,
Что я забываю с тобой.
Осенние дали...
Как хочется
В начало, в забытый исток.
Пусти меня в мир одиночества,
Я так без него одинок!
* * *
Летела птица поперек зарницы.
До этой птицы мне какое дело?
Но так хочу, чтобы она летела,
Чтоб небо вкруг нее огнями шелестело...
Лети,
Неси свое литое тело
Превыше осени живой и сокровенной.
Покуда ты летишь —
И я лечу во сне
К какой-то нескончаемой весне,
Которой нету в жизни нашей тленной,
Но есть она в душе и во вселенной.
Летела птица...
Он проходил легко
Он проходил легко и снизу
За те последние столбы,
Где не любовь рождает близость,
А содрогания судьбы.
Все говорили:
— Он летает.
А он полетов не искал.
Он просто болью черной тайны
На землю небо опускал.
И в миг, когда оно касалось
Глубинной крови бытия,
Мир содрогался.
И казалось:
Любая жизнь есть Бог и Я.
Мир содрогался,
И, казалось,
Что сквозь обугленный рассвет
Летят к нам воля, вечность, жалость,
Вся вера, что не нам досталась,
И вся любовь, которой нет.
* * *
Что есть в пустой степи?
Копытных лужиц
Глубокой колеи случайная бороздка
Да сердце одинокого подростка,
Пронизанное утренней росой.
Высокий ветер шевелит ковыль,
Сурок чуть скрипнет и затихнет немо.
Да где-то далеко, подняв когтями пыль,
Степной орел уйдет кругами в небо.
Сушь и покой...
Под сапогом хрустит
Травы колючей семя голубое.
И вдруг иерихонскою трубою
Далекий поезд где-то загрустит.
И суть души, пером затрепетав,
Раскинет крылья и, задев ногами
За серый убегающий состав,
Пойдет по небу ровными кругами.
* * *
Что-то говорила, как глухому.
Что, уже и вспомнить не могу.
То ли про сгоревшую солому,
То ль про сено где-то на лугу.
Может быть, она была дебилка
Или ее черти затрясли.
У нее в носу торчала вилка,
А из глаза волосы росли.
Долго, долго криком говорила.
А потом умолкла и ушла.
И с тех пор в ночи ее могила
Мне тоской и каторгой была.
Может быть, я был ее спасеньем.
Только я не понял ничего.
И за то, что ничего не понял,
Не спасу я больше никого.
И за то, что ничего не понял,
Я лечу в те мертвые края.
...Что-то говорила, как глухому.
Что-то говорила жизнь моя!
* * *
Ничего не помню,
Но былому верен,
Каждой боли прожитого дня.
Нищенским свирепым откровеньем
Одарила родина меня.
Хлеб? Что хлеб —
мне белый свет подарен.
Кем? Не знаю.
Взял и не гадал.
Нищий никому не благодарен.
Что подали, это Бог подал.
Господи, по жизненному полю,
Как по вечной паперти иду.
Всех люблю и никого не помню.
Все приемлю — небеса и землю,
Все люблю и ничего не жду.
[На первую страницу (Home page)]
[В раздел «Art»]
Дата обновления информации (Modify date): 04.07.2011 16:56