Быт и обычаи
«Не покидай меня в старости»
Как живут старики в Израиле? Как и везде – по-разному. Безусловно, огромную роль играет их материальное положение, их характер, судьба и вкусы. Многое также определяется их происхождением, т.е. теми понятиями, которые они восприняли в той стране, где прошло их детство, молодость, а иногда и почти вся жизнь.
С этой точки зрения, можно разделить весь пожилой «контингент» на две крупные группы: 1) израильтяне коренные и с большим стажем проживания в Израиле, и 2) выходцы из бывшего СССР, прибывшие сюда с конца 80-х годов прошлого века, так называемые «новые репатрианты».
О первой группе можно смело сказать, что при всей разнице стран исхода в подавляющем большинстве семей старики живут отдельно от детей и внуков. Ничего не могу утверждать относительно арабов и бедуинов, поскольку знаю их образ жизни лишь в общих чертах. Известно, что обычно у них семьи многодетные, и когда сыновья подрастают и женятся, родители строят им квартиры неподалеку, дочерей отдают в семью мужа. Но кто-то все же остается жить со стариками, во всяком случае, в больницах я их видела всегда в окружении семьи.
Возможно, и в еврейских религиозных многодетных и малообеспеченных семьях кто-нибудь из детей остается жить с родителями или родитель живет у кого-нибудь из детей, но все-таки это, скорее, исключение из правила. По большей части дети в израильских семьях, подрастая, т.е. после окончания школы, начинают самостоятельную жизнь. Первые два-три года, служа в армии, они еще приезжают к родителям в отпуск. Когда начинают учиться или работать в том же городе, то какое-то время дети продолжают жить с родителями, но очень многие вскоре перебираются на съемные квартиры совместно с друзьями или компаньонами.
Родители после ухода детей в самостоятельное плавание продолжают жить своей жизнью. Однако связь с детьми не прекращается, они встречаются, перезваниваются, помогают всячески, сначала родители детям, а потом уже дети родителям.
Многие пожилые люди, как пары, так и одиночки, остаются жить в своих квартирах до глубокой старости, если сохраняют способность вести свой дом и привычный образ жизни. Состоятельные люди обычно нанимают помощницу или помощника для ведения хозяйства, а также для сопровождения, компании. Чаще всего в этой роли выступают гастарбайтеры с Филиппин, а также из Румынии, Молдавии, Украины. Их нанимают через агентства по трудоустройству (это законный путь, если есть разрешение на работу от МВД), и они пользуются всеми социальными правами. Зачастую они проживают в квартирах своих нанимателей, повсюду их сопровождая и выполняя все работы по хозяйству.
Если наступает трудное время, из-за одиночества, или сложно уже вести дом, или дети живут в другом городе и хочется быть поближе к ним, пожилые люди начинают подыскивать подходящий дом престарелых. Речь идет о частном доме престарелых, каких в Израиле великое множество, самых разных, на все вкусы, но, к сожалению, не на все возможности.
Есть роскошные дома, особенно в районе Тель-Авива, безумно дорогие, с бассейнами, фитнес-центрами и всем, к чему привыкли богатые люди. Есть дома для выходцев из Европы и для выходцев из стран Востока, есть дома престарелых для религиозных людей разных направлений иудаизма. Условия поступления и проживания в них тоже разные.
В некоторых домах престарелых квартира одно-, двух-или трех комнатная покупается, и впоследствии ее можно сдать или продать другому клиенту, или же просто дом престарелых возвращает уплаченную сумму. Цены такие же, как на обычную квартиру в данном городе. Жильцы самостоятельно ведут свое хозяйство, оплачивают коммунальные услуги, телевизоры и телефоны, а также различные кружки, экскурсии и мероприятия, проводящиеся в этом доме. При необходимости нанимают помощницу, которая может и проживать с ними, но чаще все-таки помощница приходящая.
В других домах престарелых для поступления требуется внести плату, величина которой зависит от размера квартиры и тех услуг, которыми клиент будет пользоваться, например, некоторые жильцы предпочитают питаться самостоятельно. Но в любом случае, цена эта немалая, в настоящее время она колеблется от 80 до 120 тысяч долларов и имеет тенденцию к повышению. При этом квартира не переходит в собственность клиента, речь идет о пожизненном съеме. То есть, клиент имеет право проживать в этом доме до конца своих дней, может и покинуть этот дом, но если он по какой-либо причине сделает это в течение 4-х лет после въезда, то ему или наследникам возвращается лишь часть уплаченной суммы, а позже не возвращается ничего.
Кроме того, жильцы с самого начала оплачивают все коммунальные и другие услуги, предоставляемые домом престарелых, такие как питание в столовой при доме, работу медперсонала, работников кухни, уборщиков, социальных и культработников и прочих, что обычно выливается в суммы от 6 до 12 тысяч шекелей опять же с учетом площади занимаемой квартиры. Очень часто, когда человек по состоянию здоровья уже не может себя обслуживать, его переводят в отделение для недееспособных, где ему предоставляется либо одна комната, либо место в комнате для двоих. В таком отделении жильцы получают круглосуточную помощь медработника и нянечек, но и плата тоже возрастает. И здесь тоже многие имеют частных помощников, т.к. штатные работники не могут обслужить каждого немедленно.
Дети обычно продолжают играть большую роль в жизни стариков и тогда, когда те переезжают в дом престарелых. Многие навещают родителей каждую неделю, перезваниваются почти каждый день, на праздники привозят их к себе и всячески им помогают. Зачастую именно дети берут на себя поиски и оформление помощников, да и оплату их труда.
Остаться дома или перебраться в дом престарелых – и в том, и в другом выборе есть свои плюсы и минусы. Выбрав первый путь, то есть, свой дом, свое окружение, привычный образ жизни, пожилые люди нередко попадают в зависимость от своих помощников, и хорошо, если это любящие дети и порядочные люди. Нередко пожилой человек начинает страдать от одиночества, если дети заняты своими делами, с помощниками дружеские отношения не складываются, а круг собственных друзей неизбежно сокращается и общение затрудняется, т.к. всем уже трудно передвигаться самостоятельно на большие расстояния.
Если же старый человек переезжает в дом престарелых, то при том, что ему приходится расстаться с некоторыми привычками и любимыми вещами, он уверен, что там он всегда получит при необходимости скорую медицинскую помощь, всегда при желании найдет общение с подходящими людьми, и круг его занятий и развлечений расширится.
Если бы у меня было достаточно денег, я бы хотела жить в хорошем доме престарелых. Посмотрим, какие возможности есть у таких, как я.
В начале 90-х, когда большая алия из России была в разгаре, пожилые люди, приезжавшие вместе с детьми, естественно, селились все вместе. И многие из них продолжают жить с детьми и внуками по сей день, помогая им всеми способами, как это было принято в России и других республиках СССР. Всех устраивает такой образ жизни, при условии, что отношения в семье нормальные, тем более, что родительские пособия по старости и на съем жилья вносят существенный вклад в семейный бюджет. Но даже если существуют какие-то трения между некоторыми членами семьи, то и старые и молодые не спешат разъехаться: у многих репатриантов сохранилась память о домах престарелых в СССР как о чем-то ужасном, и предубеждение играет существенную роль в принятии такого решения.
Для одиноких пожилых людей и супружеских пар, не получивших социального жилья и не приобретших собственного, в Израиле за последние 20 лет во всех городах были построены так называемые хостели. В первые годы, когда хостелей было мало, туда попадали в основном люди с различными хроническими заболеваниями, поэтому атмосфера в них была, прямо скажем, не радостная. Но постепенно круг жильцов стал расширяться за счет еще не дряхлых, самостоятельных людей, ведущих активный образ жизни, и пребывание в хостеле сделалось более привлекательным. Условия проживания там сходны с обычным домом престарелых, одиночке предоставляется однокомнатная квартирка с кухонькой и совмещенными ванной и туалетом, но зато плата взимается посильная (обычно просто государство перестает выплачивать пособие на съем жилья). При хостеле есть социальные работники, там проводятся разные культурные мероприятия, экскурсии, работают кружки, устраиваются вечера и концерты.
Однако попасть в хостель может только репатриант, не имеющий собственной квартиры, не имеющий никаких доходов кроме пособия от Национального Страхования. Поэтому мне, например, чтобы попасть в хостель пришлось бы продать свою квартиру и прожить несколько лет на съемной или у детей, растратив все деньги от продажи.
В тех случаях, когда пожилой человек, живущий в хостеле, теряет самостоятельность, ему полагается помощник от Национального Страхования, обычно 10 часов в неделю. А если этого недостаточно, то его переводят в отделение для инвалидов при больнице или особый дом для таких больных. И там уже условия поскромнее, чем в частных домах престарелых: в комнате проживают обычно по два человека, и бытовой комфорт очень зависит от их родственников.
О жизни пожилых людей в Израиле я знаю не понаслышке и не со стороны. Я приехала в Израиль (совершила алию) в декабре 1991года, одна, в пятидесятилетнем возрасте. И так распорядилась жизнь, что я все эти годы могла наблюдать отношение к старикам в обществе и в семьях так сказать изнутри. Судьбы многих людей прошли передо мной, одни оставили о себе тяжелое воспоминание, другим я благодарна, третьими я восхищалась. Во всякой человеческой истории есть для меня своя наука, о некоторых хочется рассказать.
Благодаря моим друзьям, приехавшим в Израиль на полгода раньше, буквально через день после моего приезда меня взяли на работу – я должна была ухаживать за старой женщиной с проживанием в ее квартире. Мне больно вспоминать это время. Женщина, за которой я ухаживала, была марокканкой (из Марокко), с очень сильным склерозом, я из ее слов могла разобрать только «мэрд» (по-французски дерьмо). Сама я, кроме русского, знала тогда только английский язык, а об иврите, еврейских традициях имела очень слабое представление. Два месяца я прожила в этой семье, зарплаты мне не платили, отпускали только часа на три в ульпан (курсы иврита для новых репатриантов). Потом я узнала, что это полное нарушение правил, и ушла жить в общежитие для новых репатриантов, обратившись за новой работой в агентство по трудоустройству.
Через месяц меня направили вести хозяйство и ухаживать за 94-летним стариком, опять с проживанием, но на этот раз у меня была зарплата и два выходных в месяц, а самое главное, доброжелательное отношение. Песах Кацин (от Кацинский), мой подопечный, родился в Польше, когда ему было десять лет, вся его семья эмигрировала в Штаты, и большую часть жизни он прожил там, хотя всегда стремился в Израиль. Он был истинный сионист, патриот, знаток иврита, ортодоксальный еврей и очень умный, порядочный человек. Я работала у него четыре года, за это время он обучил меня ивриту, еврейским традициям, благодаря ему я многое узнала из истории евреев и государства Израиль. У него было два сына и две дочери, один из сыновей жил с женой по соседству, они-то и были моими нанимателями. Первые три года они платили в агентство более 4 тысяч шекелей в месяц с тем, чтобы, если я им не подойду или сама уйду,то им немедленно была бы предоставлена замена. Мне из этих денег была положена зарплата в 1200 шекелей, сумма, которая мне поначалу казалась огромной. Но когда я собралась в отпуск на месяц, выяснилось, что агентство не может выполнить свое обязательство, договор с ним был расторгнут, и мне стали платить 3 тысячи в месяц. Когда мой подопечный ушел в лучший мир, его семья выплатила мне компенсацию, как полагается по закону, и даже подыскала мне следующего пациента с проживанием.
Им оказался еще довольно бодрый 83-летний вдовец, тоже выходец из Польши, но совершенно другой по характеру и по своим привычкам. Он родился в Кракове и был наследником богатого торгового дома, но во время второй мировой войны оказался на территории СССР и был сослан в Казахстан. Это был очень хваткий бизнесмен, он и в Казахстане проворачивал какие-то дела. После войны он вернулся в Польшу, а оттуда эмигрировал в Австралию, где разбогател и прожил до старости. Тогда он передал свой бизнес старшему сыну, приехал в Израиль и купил отличную квартиру в самом престижном районе Иерусалима. От меня он требовал полной преданности ведению его хозяйства, однако я в это время поступила на курсы гидов, и нам пришлось расстаться. После я работала еще у десятка пожилых людей, но уже в большинстве случаев без проживания.
Хотелось бы рассказать о некоторых судьбах. Однажды мне пришлось помогать супружеской паре американцев, приехавших погостить у одного из сыновей в Иерусалиме. Они были людьми обеспеченными, образованными, религиозными. Через два месяца муж внезапно заразился каким-то вирусом и в считанные дни умер. Его жена, по окончании всех траурных ритуалов, решила не возвращаться в Нью-Йорк, где у нее остались еще два сына, а получить израильское гражданство и перейти жить в дом престарелых. У ее сына в Иерусалиме была большая двух-уровневая квартира, там ей была предоставлена комната, все члены семьи ее любили и просили, чтобы она жила с ними, но она не хотела никого «нагружать» своими проблемами. Вскоре она перешла в дом престарелых, находящийся в районе, где живут ультрарелигиозные ашкеназские евреи, и получила там очень скромную комнатку. Позже я встречала ее иногда по субботам в синагоге в сопровождении семьи сына, она говорила, что довольна своей жизнью.
Последние восемь лет я работаю со стариками, проживающими в одном из лучших иерусалимских домов престарелых, принадлежащем Всеизраильской организации выходцев из центральной Европы. С какими замечательными людьми свела меня там судьба! Сначала, то есть лет 25 назад (тут я могу и ошибиться, возможно и 30 и 40 лет назад, просто я знаю семью, которая живет там уже 24 года), большинство обитателей этого дома были выходцами из Германии, так называемые «йеки», характеризующиеся аккуратностью, пунктуальностью и педантизмом. Некоторые из них приехали в Израиль из Австралии, Америки и других мест, куда они бежали от фашистов, будучи уже пожилыми людьми. Они так и не выучили иврит, поэтому все таблички и объявления в доме писались на двух языках – иврите и немецком. Немецкий убрали лет пять назад, но до сих пор есть несколько человек, не говорящих на иврите. Вообще же почти все жильцы этого дома многоязычны, владеют, кроме родного языка (обычно это язык или языки страны исхода), еще двумя-тремя европейскими языками и ивритом. В основном это высокообразованные люди, носители европейской культуры, профессора, врачи, дипломаты, архитекторы, высокопоставленные чиновники и т.п.
Некоторые старики приехали в Израиль в конце 40-х годов, пройдя через концлагеря, другие еще в 30-х. Я, например, знакома с четырьмя женщинами, которые приехав, попали в один кибуц, где обучались и работали в сельском хозяйстве, потом они вышли замуж и пути их разошлись, но подругами они остались, и вот на старости лет оказались в этом доме престарелых. Только одна из них, Рут Даян, первая жена знаменитого генерала, не жила здесь, и я с ней познакомилась, когда она приезжала навестить своих давних подруг.
Не так давно умерла Браха, всеми любимая и искренне уважаемая женщина, сохранявшая ясный ум, мудрость и порядочность до последнего дня, когда ей было далеко за 90. Много лет она проработала с новыми репатриантами как социальный работник при иерусалимском муниципалитете, и я видела фотографию, сделанную еще в 60-х годах, на которой тогдашний мэр Иерусалима вручает ей знак Почетного Гражданина города.
Уже год, как я два-три раза в неделю хожу на прогулки с необыкновенной женщиной, Эдит Япу. Ей 102 года, она искусствовед, знаток живописи начала ХХ века, живо интересуется всем, что происходит в искусстве и в обществе, выписывает журналы и газеты, покупает книги, пишет мемуары. И ей действительно есть о чем и о ком рассказать. Ее отец, Камилл Хоффман, был известным чешским журналистом и политическим деятелем и внес свой вклад в создание Чешской Республики, он погиб в 1938 г. в концлагере. Его имя вошло в энциклопедии Чехии и Германии, два года назад ему была посвящена выставка в Чикагском университете, выставки состоялись также в Праге, Берлине и Дрездене. В детстве и молодости Эдит Япу была знакома со многими известными людьми из левой европейской интеллигенции. Позже, выйдя замуж за израильского дипломата, она жила в Лондоне, Париже, Вашингтоне и других столицах и городах Европы и Южной Африки. В Израиле она была хорошо знакома, например, с израильской поэтессой Леей Гольдберг.
В принципе, каждый человек интересен, у каждого за плечами большой опыт, интересные воспоминания, каждый – своеобразная личность. Старость, конечно, ограничивает физические возможности людей, у многих бывают недомогания и боли, но если болезнь не сказывается на их психике, старые люди остаются полноценными личностями со всеми присущими им достоинствами и недостатками. И женщины и мужчины в душе долго ощущают себя молодыми, ин-тересуются друг другом. Бывают, конечно, и сплетни, и зависть – что ж, пока мы живы, ничто человеческое нам не чуждо. С моей точки зрения, страшна не старость, а болезнь, одиночество, непонимание.
Есть очень известная еврейская молитва, и в ней такая фраза: не покидай меня в старости. Другой, более буквальный вариант перевода: не ввергай меня в старость. Толкования разные, но на иврите это всегда звучит так: «аль ташлихейни ле эт зикна»…
[На первую страницу (Home page)]
[В раздел «Израиль»]
Дата обновления информации (Modify date): 13.12.09 15:51