Свидетель истории

Андрей Давыдов

Воспоминания
(Бытовые зарисовки (картинки) русского судьи)

Незабываемое прошлое

Зима в Забайкалье

Как хорошо дышится на легком морозе в безветренный день, как чудесно сидеть в кошевке, запряженной тройкой лошадей, с лихим русским ямщиком! «Эй, родные, выручай!» и тебя во весь карьер лошади выносят из ворот земской избы на просторный путь от одной русской деревни к другой. Дорога вьется сначала по косогору, затем втягивается в лес, покрытый снегом и блестящим инеем, солнце сквозь листья деревьев слепит глаза и так хочется потянуться и заснуть сладким сном. Ямщик знает свое дело, он тебя доставит под свист и песню звонкую на следующий станок, где ждет тебя горячий чай с «забелкой» и сливочным маслом, а в обед пельмени... И опять дорога и опять песни, и снова уют и тепло, после мороза, в земской избе под говор приветливой хозяйки. Летит время, как летят и кони, ты как-то забываешь о времени и месте.., но вот большое село, ждет тебя работа!

Около сельского управления сотни людей, мужики в теплых шубах, крытых бумажной материей, с цветными кушаками вокруг талии и с шапками набекрень; бабы, что стога сена, в бесчисленных широких юбках, кофтах и «кичках» на голове. Лица у всех разрумянились на морозе, на них во всю улыбки. «Ждем тебя, Ваше Высокоблагородие, вылазь скорей»... и начинается суд.

«Ну-ка, расскажите о беде своей» и льется то тихий, то шумный непринужденный рассказ. «А ты виноват?» «Есть немного». Наказание объявлено. «Жаловаться будешь?» «Нет, что уж, виноват». И новый допрос... А сколько не только грусти, но и смеха слышится в зале Суда, торопятся люди поскорее рассказать о своих «случаях», перебивая друг друга, особенно бабы (не обижайтесь, дамы, мужичек всегда представляет свою жену: «вот баба моя» и ласково и любовно хлопает ее по плечу).

Суд в этом селении закончен, лошади вновь мчат тебя к новому большому селу за 40 – 50 верст, и так едешь тысячу, две тысячи верст в постоянной работе, а затем недельный отдых дома в подготовке к н овому суду. Бодро и весело в тесном контакте с населением проходила огромная и сложная работа наших русских судей. Хорошее было время, хорошие люди!

Налимья уха

Вы думаете, что я хочу возбудить ваш аппетит, говоря о таких вкусных вещах, как налимья уха или налимья печенка. Нет, это только приятное воспоминание о хорошей деловой поездке по Забайкальской области, где не только природа чарует вас, но и добрые хозяйки земских изб радуют ваш желудок.

В мои времена, на нашей дорогой родине, жизнь текла по особому руслу, наполненному приятными и ничего тебе не стоящими удовольствиями. Русские люди всегда были благожелательны, гостеприимны и незлобивы. В настоящее время (двадцатые годы), в дни тяжелых испытаний, я задался целью познакомить нашу молодежь с дореволюционным бытом России, с ее особым укладом и мелочами жизни, чтобы молодежь, которая выросла в чуждых для русских условиях жизни, прочувствовала и поняла, что жизнь в России до революции не была пустой, праздной, а была насыщена культурой, которая заставляла бить ключом все импульсы жизни так, что легко выдвигались все талантливые люди, внесшие большие вклады в культурную сокровищницу не только России, но и всего мира, маленькие же люди-обыватели создавали по своим способностям приятные условия существования. Вот об этих скромных, но полезных людях я и хочу вам рассказать...

В 1917 году сложившаяся веками русская государственная жизнь революционным шквалом была сдвинута с привычных рельсов и понеслась без руля и ветрил к неизвестному будущему. Правители нашего государства, желая придать этому движению понятный смысл и значение, постановили произвести выборы в Учредительное собрание. По распоряжению моего начальства я был назначен председателем двух комиссий по выборам в Учредительное собрание Верхнеудинской и Баргузинской областей. Членами Комиссий в Баргузине состояли – от Верхнеудинска Судья Кобеляцкий, от Баргузина – Председатель Баргузинского Съезда Крестьянских Начальников, Роман Михайлович Саврасов, и несколько именитых граждан города. Закончив подготовительную работу Верхнеудинской Комиссии, я с г. Кобеляцким выехал на тройке лошадей в г. Баргузин. Быстро мелькали станции. Созерцая дивную природу Забайкалья, развлекаясь беседой под звон бубенцов, мы чувствовали себя превосходно и неслись все дальше и дальше к Байкалу. На земских нас встречали приветливо, предлагали закусить, но большей частью жареную свинину, яйца, молоко, сметану; пища эта стала нам надоедать, свои же запасы мы кончили скоро, т. к. на воздухе аппетит развивается сильно, и стали жалеть, что сделали малые запасы. В это время мы подкатили в селе Заряново к большому красивому дому, так называемой земской избе. Встречает нас почтенная приветливая хозяйка и предлагает уху из только что пойманных налимов... Ну, что?! Налимы, так налимы... и эту уху я не забуду никогда, «как янтарем подернулась она...» Много раз я кушал уху из осетрины и из стерлядей, и сборную и ушную, но такой ухи мне никогда не приходилось есть... Ешь, и больше хочется... Ели мы долго, сосредоточенно, и говорить позабыли, и очень удивились, когда огромная миска оказалось пустой! Неужели это мы так поработали? А хозяйка смеется: «Не вы первые, мастерица я уху-то варить, вот и покушали, Слава Богу, на здоровье!»

Дальше путь нам показался еще интереснее, т. к. мы выехали к берегу Байкала, который виден был с прибрежных скал и расстилался огромным водным пространством, катя с плеском и шумом свои холодные волны. Расположенный около Байкала Горячинск с Туркинскими минеральными источниками, со своими сосновыми рощами, крутыми подъемами и спусками представляет собой прекрасный уголок отдыха, дивный воздух вливается в легкие, как лучший целительный бальзам. Дорога от Горячинска до Баргузина идет между сосновыми и березовыми парками, поднимаясь на большом пространстве в гору и опускаясь к равнине, на которой расположен Баргузин. В Баргузине нас встретили радушно; после заседания Комиссии водили из дома в дом... Мы провели здесь два дня и выехали из этого патриархального города, окончив свою работу и сердечно простившись с Романом Михайловичем Саврасовым и другими членами Комиссии. С Романом Михайловичем я встретился вскоре вновь уже в Верхнеудинске: он ушел с должности Председателя Съезда крестьянских начальников и с женой и сыном оказался без работы и средств к существованию. Я пригласил его занять должность Заведывающего Дорожным Отделом Верхнеудинской Земской Управы, Заместителем Председателя которой я тогда состоял.., но Роман Михайлович недолго работал в Земстве, т. к. был назначен судьей в Борзю. Вновь я встретился с Романом Михайловичем в Маньчжурии, где он устроился в городе Самчуй. Роман Михайлович был хороший, добрый, отзывчивый человек, со всеми ласковый, со всеми приветливый, он много поработал для русского общества, состоя в должности Читинского городского головы несколько трехлетий.

На обратном из Баргузина пути мы проезжали через село Заряново ночью и не могли поесть налимьей ухи, хотя очень хотелось еще раз попробовать талантливое изготовление хозяйки земской избы. Простая вещь – налимья уха, а вот и сейчас вызывает воспоминание о той поездке в Баргузин. Счастливое невозвратное время!..

Уединенная обитель

«Вечерний звон, вечерний звон,
как много дум наводит он...»

Лето в самом разгаре, солнце жжет, но лишь только закроется тучками, чувствуется в воздухе прохлада. Я нахожусь на вершине одного из высоких хребтов по реке Чикою, а вдали еще выше среди массива лесистых гор виднеются кресты и купола церквей, так неожиданно и вместе с тем так странно появившиеся в этом безлюдном крае. Да откуда же они, не мираж ли это? Нет, стоят и блестят золотом.., а в воздухе разлито благоухание сосен и трав; сказкой кажется все окружающее: куда не повернешь взор, везде долины, леса, все зелено, все веселится на солнце, лес гудит от голосов воздушных жителей, хочется воскликнуть: «Слава Тебе, показавшему нам свет...», но надо ехать дальше и лошади бегут быстро по проторенной дороге к храмам... Это Чикойский мужской монастырь, это суровая обитель монахов, затерявшихся среди лесов и живущих в тишине и молитве...

Игумен монастыря, бывший гвардейский офицер, высокообразованный, хорошо воспитанный человек и интересный собеседник, приглашает в комнату для приезжающих, извиняясь за скромное жилище и еще более скромную трапезу, состоящую из рыбы, пресных лепешек и чая с душистым медом собственных пасек. Трудно живется в этом монастыре, монахов мало, жителей вблизи нет, заработка также, и монахи зарабатывают ловлей рыбы только на самое необходимое в пище. Местных пожертвований нет и игумен сам ездит в Читу и другие города и там находит поддержку у богатых людей. Я заинтересовался, почему игумен избрал именно этот монастырь и получил уклончивый ответ, что хочется жить вдали от людей в беседе с Богом, что к молитве располагает окружающая дивная природа, но знакомые монахи предупредили меня, что игумену тяжело вспоминать прошлое, много он видел горя и не нужно бередить ран сердца.

Рано утром меня разбудил, по моей просьбе, монашек и я, одевшись и освежившись холодной водой из горного ручья, вышел из монастыря в лес. Монахи просили меня далеко не ходить, т. к. в лесах бродят медведи, в горах ядовитые змеи, но и ближайшие окрестности монастыря замечательны. Воздух, как нектар, оживляет легкие. Дышишь и не надышишься, смотришь и не насмотришься на эти голубые горы, на эти леса, на эту сверкающую вдали полоску искрящейся на солнце воды. Мир и тишина спускаются на душу. Тут только, действительно, может найти покой усталое сердце.

Мещанское счастье

В дореволюционные годы российского бытия часто снисходительно говорили о людях, живущих в достатке, тихо и скромно в своей семье, что это мещанское счастье. Но как часто сейчас, в наши бурные времена, хотелось бы пожить этим счастьем. Как манит к себе русский медвежий уголок, где царит мир и тишина, где природа застыла в своем величии, где думы невольно несутся куда-то ввысь от всего земного, а сколько рассеяно этих уголков по всем необъятным пространствам нашей родины и как от них в те времена нас тянуло к большим городам, шумам и бурям жизни, а вот сейчас, наоборот, тянет к ним!

Вспоминаю я жизнь в г. Мысовск. Этот небольшой чистенький городок рас-положен на берегу Байкала. Немногочисленное его население жило своими маленькими интересами, заботами о своем материальном благополучии, не зная дум об общем благе. Озеро Байкал, по местному «море», создавало красоту жизни, а иногда доставляло и огорчения. С постоянным шумом, звоном и плеском катит Байкал на берега свои волны, свежестью моря веет на тебя и спокойствие навевают мирные всплески... Ночь, луна, блеск луны по воде создают очарование.., но часто Байкал несет страх и трепет, когда он в гневе. Страшные бури, завывая вокруг домов, срывают крыши, уносят в море все с берегов. Тоскливо сжимается сердце, звуки сирены несутся с моря, предупреждая об опасности, огромные снопы света маяка рассекают тьму, предупреждая моряков об опасности и указывая пароходам и лодкам путь. Природа вступает в борьбу с человеком и не всегда он побеждает и часто несчастья и горе обрушиваются на мирные семьи... Но что бури моря в сравнении с бурями, которые, как шквал моря налетели на нас, разбили мирную жизнь, закружили в вихре жизненных испытаний?! Но хочется жить, бороться и бороться за счастье уже не мещанское, а яркое, широкой волной в жизнь уходящее.


[На первую страницу (Home page)]
[В раздел
"Литература"]
Дата обновления информации (Modify date): 09.12.08 16:42