Поэты и художники С.-Петербурга
Стихи
* * *
Нечастых снов нездешние места,
где ты бывал и будешь снова.
Родного сада красота,
где листья шепчут: Иегова.
* * *
Этих букв замерзающий сад,
шелковистой виньетки шнурок.
Ты хотел умереть невпопад,
ты хотел умереть между строк.
Я хотел умереть...
Виноват.
Я хотел умереть и не смог.
Этих букв замерзающий сад,
шелковистой виньетки шнурок.
* * *
Расползаются смыслы по швам.
Это имени смертная боль.
Дайте маску скорее...
— Не дам!
Лицедей, ты не выучил роль.
Ты утратил могущество сна,
заклинаний забыл лепестки
и поэтому сходишь с ума
в чернокнижной пустыне тоски.
Ты покинул пленительный сад
и от дома ушёл далеко,
наблюдать, как глотает закат
белоснежных ночей молоко.
* * *
Когда-нибудь в
каком-нибудь конце,
когда-нибудь в каком-нибудь начале
мы вспомним о невидимом лице,
которое лишь в зеркале встречали.
Мы вспомним восхитительную плоть,
с которой столько лет дружили.
Какие сны устроил нам Господь,
чтоб мы сквозь время переплыли.
Пространства серое обличье
сквозь дождь, стучащийся в окно. Весь мир нахохлился по-птичьи
и днём темно.
Смотрю заброшенные книги, листаю старые стихи.
Проходит жизнь.
Её вериги уже легки.
* * *
Крошится звёзд голубая маца
в тёмные блюдца озёр.
Этот спектакль сыграть до конца
нам предложил режиссёр.
Тихо по небу плывут
облака,
и петухи не кричат.
Правит свой бал мировая тоска.
Полночь. Апостолы спят.
* * *
Ноздря — вселенная и мальчик,
сидящий тихо у воды,
он солнечный пускает зайчик
и не предчувствует беды.
Над ним нависло грозно
небо,
реки мерцает полотно.
А был ли мальчик или не был
природе в общем все равно.
* * *
Вот время-воды протекают
в прозрачной простоте.
Не знают, Боже мой, не знают,
их вечность — дырка в решете.
* * *
Работай, повторяй себя
как потаённую молитву.
Не радуясь и не скорбя,
тащи свой прах сквозь бред и битву.
Пусть кружится
сознаний рой
во сне неведомого Бога.
Пройдём сквозь все,
придем домой и сбросим обувь у порога.
Прости-прощай моя дорога.
* * *
Книга уплывает. Лишь страницы
тихо плещут в зеркале воды.
Белые сверкающие птицы,
чёрных букв расплющенные лбы.
Книга уплывает. Час затменья.
Тьмой объяты Запад и Восток.
И влечёт ковчег стихотворенья
мировой безудержный поток.
* * *
Я видел Господа во сне.
Он говорил на языке небесном.
Переливался смысл во мне
прозрачном, лёгком бестелесном.
Вот благодать!
Хотя б на миг забыть
познанья скорбную махину
и солнечным пятном поплыть
навстречу Иерусалиму.
* * *
Надо остаться, остаться нам
надо остаться во мгле,
чтобы предаться последним снам,
последним снам на земле.
В небе появится светлый
храм,
светлый храм в серой мгле.
Надо остаться, остаться нам
в последнем сне на земле.
Рис. Б.Констриктора
[На
первую страницу (Home page)] [В раздел "Санкт-Петербург"]
Дата обновления информации (Modify date): 22.10.07 19:29