Судьба
Из писем из ГерманииЯ принимала участие в выставке-конкурсе. И была уж тем счастлива, что взяли работу — из 540 произведений претендентов отобрали лишь 33. В том числе и моя — «Несение креста». Открываю конверт и вытаскиваю роскошные пригласительные... с моим Иисусом! Прекрасно снято и напечатано. А ещё внутри — бумаги, и я там среди четырёх награждённых призами. Я так рада, прямо писать не могу. Во-первых, это моё новое поприще, и я не очень-то уверена в том, что делаю это хорошо. А во-вторых, это награда за все волнения, страхи и т.д., которые я пережила здесь. Прямо чуть не плачу от счастья.
Из письма. Май 1999 г.
Достаю письмо из ящика — от незнакомого архитектора, который, путешествуя, посетил Бамберг. Цитирую: «Должен признаться, что современное искусство в соборе воспринял просто как «поставленное туда». Кроме Вашего Христа. Он тронул меня так, как никакое изображение Христа, виденное ранее...» Это письмо тронуло меня как никакие восклицания на выставках... И даже не просто ублажённое честолюбие, а другое, более важное для меня чувство питается этими успехами: то, что я делаю — верно, угодно Богу. Значит всё, что я «натворила» в жизни, всё, что привело меня в это место, к этой работе, было не так уж неверно, как иногда кажется нам всем в обозрении прожитых лет. И ещё это радует меня потому, что есть вы, которым так это важно, — знать о моих успехах, для которых это не просто приятные новости, а иногда — целительное средство.
Из письма родителям. Июнь 1999 г.
Папка стал такой тихий, мудрый, всеприемлющий... Надо сказать, что наш первый опыт совместной с ним жизни на мой взгляд удался. Не знаю, как он, а я была просто счастлива в этот месяц... Вообще, никогда у меня не было с ним такой близости и нежности, как в этот месяц...
Из письма к маме. Январь 2000 г.
Разрываюсь между желанием лепить фигуры, делать рельефы, раскрашивать стёкла, иллюстрировать Евангелье и читать себе и Саше, ездить с ним по музеям, встречаться с друзьями или просто поваляться часок в постели. Ах, как короток день! Хотя сегодня, «проходя» с пастором этапы моего «немецкого» периода, и вправду изумилась — откуда всё это: бесконечные рельефы, скульптуры, рисунки, стёкла, а ещё тексты, письма, а ещё куча прочитанных книг, а сколько новых знакомых, выставок, поездок!..
Из письма. Июнь 2000 г.
Оказывается, параллельно с нашей суетливой, замороченной жизнью течёт ясная, тихая жизнь ночи, где нет места ни звуку, ни шороху. Где живут только жёлтые огни фонарей, какие-то обрывки Блока по их поводу, кактусы на тёмном окне и в 4 часа — первый поезд на соседней железной дороге. И всё это так важно поприветствовать и пережить, что нельзя не проснуться и не пободрствовать вместе часок-другой. Выспаться-то можно и днём! Помните, я мечтала о келье? Мои мечты имеют странное свойство сбываться. И мне действительно необыкновенно хорошо сейчас... Бог видит, есть столько смыслов,укрытых от нас, нужно только уметь вовремя повернуть голову и — вот жизнь, полновесная, мощная, другая и ещё более необходимая для развития души нашей.
Из письма от 3.12. 2000 г.
Шашлыки на даче в «Отдыхе». Слева направо: мама Нина Шульгина, Лидия Шульгина, папа Михаил Фридман, муж Николай Эстис. Подмосковье. 1986
Лидия Шульгина с немецкой подругой
Лидия Шульгина в Германии
[На
первую страницу (Home page)]
[В раздел "Судьба"]
Дата обновления информации (Modify date): 11.05.06 16:05