Стихи из сборника «Фарландия, или Путешествие в Темноград»
Польша
Мы,
ресторанные поэты, лицедеи,
шуты линялые, храним Тебя в сердцах.
Ты солнцем катишься, над нами пламенея, —
подавлен ураганный крыльев взмах.
Павлинья свора
мы. Вот, растопырив лапы,
свой торс пестреющий возносим мы и клюв.
Тебя... немодною считаем, ищем кляпа,
чтобы витийствовать, уста Твои заткнув.
Но Ты,
Крылатая, придёшь, уверен в этом,
и грудь нам разорвёт громоподобный зов —
миг Воскресения Ты возвестишь поэтам,
мир поколебленный пронзая до основ!..
Мы в прах
повалимся, как глиняные боги,
и выжжет очи нам неведомым огнём.
Ты грозным именем возникнешь на пороге,
но, души мелкие, Тебя мы не поймём.
Перевод С.Свяцкого
Evviva la poesia*
* Да здравствует aпоэзия (ит.).
Дай коню сотню
золотых —
тоже станет поэтом;
деньги, почести, слава —
будет грезить об этом.
Полно! Этому
можно
обучить и верблюда:
предложите на завтрак
подходящее блюдо.
А летучие мыши,
что висят вверх ногами,
даже пьесы писали б,
прозой или стихами.
Вдохновляй же,
о Муза,
ты мой труд многолетний:
среди прочих поэтов
я отнюдь не последний!
Тяжелы мои
ямбы,
амфибрахий игрив мой —
в совершенстве владею
я и ритмом, и рифмой;
изучил
досконально
образ, пафос, идею;
только вот капиталом
до сих пор не владею.
Хоть мои
афоризмы
все идут хорошо у
варшавян. У британцев
был бы я — Бернард Шоу.
Да и как тут не
станешь
стихотворцем отпетым...
Дай коню сотню злотых —
тоже станет поэтом.
Перевод А.Ходановича
О моей поэзии
Мои стихи,
омытые луною,
растут как чащи,
где земляника кажется иною —
гораздо слаще.
Ни девушек, ни
женщин нет в помине —
успокоенье,
и лишь сверчка в заброшенном камине
ночное пенье.
Мои стихи
причудливы, как сонник,
просты, как страны,
где старый кот прилёг на подоконник
и лечит раны.
Перевод А.Ходановича
Россия
Всюду там, где
берёза
и разносится песня колёс одинокого воза:
«Ах, дербень, ах, Калуга...» —
поёт он и к солнышку едет;
там, где белки
— царевны,
где властвуют мишки — медведи,
где у женщин высокая грудь,
а в прищуре очей — вся сладость земная,
там, где
путника вечером ждёт чашка чая,
и избушка, и сон, и бренчанье помытой посуды,
и резьба на дверях,
нараспашку раскрытых для бедного люда, —
всюду там,
пусть на света краю, эти двери резные —
там Россия.
Перевод А.Ходановича
14 Grussen aus Polen*
(Фрагменты)
8. Служебная лестница
Идиоту идиот
ни о чём
бумажку шлёт.
Через год
её вернёт
идиоту идиот.
Перевод А.Базилевского
Власть и общество
Власть лёгким
пёрышком порхает,
народ кулем идёт ко дну —
понос и рвота поражают
всю страну.
Свиреп
правительства оскал,
всё захлестнуло море фальши...
Когда б я раньше это знал,
родился б где-нибудь подальше.
Перевод А.Базилевского
Музыкой будешь спасён
Помоги мне,
денёк сырой,
исцели меня, солнечный край,
как оргaн, мою жизнь настрой
и, как на оргaне, сыграй.
Смысл жизни
есть в каждом звуке,
пусть секунды скулят, как щенки.
Пусть рыдают глаза и руки
и клокочут слёзы тоски.
Но что бы ни
было завтра,
даже если весь мир сгорит, —
радость прорвётся внезапно
сквозь твой отчаянный крик.
Как раненого с
поля боя,
тебя унесёт твой стон.
Когда возопишь с мольбою,
музыкой будешь спасён.
Перевод А.Базилевского
Славяне
Нас тьмы и
тьмы. Мильонов топот слышен.
Кровь пролита не зря — здесь лишних нет —
мы вместе, наконец, походом вышли.
Лях, Чех и Росс воспряли, чуть забрезжил свет.
Серб тоже с
нами. Брату Сербу слава!
Его не миновал удел суровый.
И снова Щецин — наш. Жива Варшава —
и Лондона она важнее. I am sorry*.
* Извините (англ.).
И что нам Лувр,
что зелень нежная вдоль Сены,
над Роной цвет мимоз, канцоны заливные?..
Речь наша — хрип да храп, друг, будем откровенны,
а Ченстоховской лик — из Византии.
Да и чудес — с
лихвой.
Жертв. Самосьерр. Восстаний.
Ведь силу одолеть — труд тяжёлый, не забава.
Очнись. Восстань, свободный. Вместе с нами
твори молитву
дел. Дню истинному — слава.
Крестьяне — с нами. Песни херувимской
они напев найдут — уж цель недалека.
Песнь раздалась — воз двинулся.
Глянь: под
глазурью римской
жбан с польским прахом, крынка молока....
Пускай кругом слепцы, нож злоба точит свой —
смеясь, к востоку все часы бегут, к востоку.
Сквозь толщу
вод — славянства знак живой —
девичий лик на золотом нам просиял до срока.
На дело общее ряды сплотились наши.
И не страшны нам ягеллонов тени.
В последний
раз идёт по кругу чаша —
нас общий путь зовёт. И песня — в бой последний.
Перевод М.Кореневой Об августе
VII
Невыразимо
грустный,
неподалеку где-то
аккордеон захолустный
уже отпевает лето,
тоскует в
деревьях мокрых —
и весь до последней крохи
вмещается дачный округ
в аккордеонные вздохи:
дятлы, мостки,
скворешни
и ясень, поникший криво,
и тот человек нездешний,
что пил на перроне пиво,
и над беседкой
тени,
след кочевой станицы...
словно отшелестели
чеховские страницы.
Перевод А.Гелескула
Только мертвец...
Только мертвец
не носится во всю прыть.
Не перебьёт. Не мотнёт головой.
Ему не бывает скучно.
Он идеально вежлив. А если б мог говорить,
наверняка выражался бы строго научно.
Только мертвец
никуда не суёт свой нос.
Не визжит от восторга. Не упустит ложечку в чай.
Никогда не читает газет и не ходит в кино.
Не распускает сплетен. Со всеми мил чрезвычайно.
Только мертвец
имеет безупречные взгляды.
Что-то бурчит. Но не входит он ни в одну из групп.
Лёгкий, сам по себе плывёт, куда ему надо.
На сто процентов — труп.
Перевод А.Базилевского
[На
первую страницу (Home page)]
[В раздел "Польша"]
Дата обновления информации (Modify date): 29.05.06 15:37