Одесса на горизонте

Валерий Сухарев

* * *
I
Смерти, боюсь, не бывает. В рассохшийся дом
входишь на цыпочках, чтоб не скрипела душа.
Просто живи. Что, в итоге, выходит с трудом.
Просто не слушай, в тени затаясь, чуть дыша.

Летние сумерки медленны. Медлит зрачок.
Кто-то ходил здесь, вдыхая и тлен, и забвенье
этих убогих предметов... Постой, дурачок:
дача, тень сада... Но взгляда разрушены звенья.

II
Память корыстна, беспамятство просит взаймы.
Жизнь происходит, рождаются дети и мрут,
в Лимб отправляясь. И тихо выходит из тьмы
тот, кто нас сводит туда. Да, за нами запрут.

Рай идиотов не лучше, чем рай в тех краях,
где обитаешь, себя почитая и Бога.
Сны, вот, приходят всегдашние, на костылях,
хромо приходят, убого приходят, убого.

* * *
Вечереющий дом, где тянет из всех щелей.
Где только что встал, разбитый дрёмой дневной,
и что-то приснилось, да-да, что-то снилось... Налей
лимонного соку себе и припомни. Давно и
однообразно садится солнце, точнее сказать, —
солнца уже не видно: есть отсветы на
стёклах и подоконнике;
сколь различают глаза, —
и на рыхлом исподе тучи... Отсюда видна
окраина неба, кровли, чаинки птиц,
та абсолютная разница, тот порядок вещей,
в котором тебе, единице среди единиц,
так же легко, как цикаде средь трав и плющей.

Медленно, как осьминог в глубине, небеса
примеряют оттенки, цвета, оттенки, цвета.
Бирюза, раздражённая красным... Но на весах
соответствий — больше лилового. Здесь и там
он проступает подтеком, кляксой, он —
как оккупанты на площади, густ, говорлив.
Ну так выпей этой кислятины за легион
неразличимых во тьме вещей, за прилив
жизни во влажном воздухе, за строку,
за отсутствие лыка в ней, то есть ни
за что, но за то «ни за что», что курку
не даёт быть нажатым. За сны наяву. За сны.

В тяжёлом теле лёгкая душа
ворочается, словно бы в гнезде
птенец, на мир взирая чуть дыша...
Строфа легка, и быть строфе в узде.
За окнами затеплился апрель,
и в парке, где гуляли, только прель
листвы запрошлогодней; рыжий сеттер,
хозяйку позабыв, глотает ветер
с залива; и суда стоят, как те
обломки Трои... Этой немоте...
пейзажа — позавидует зрачок;
ни голоса, ни слуха... Под замок
беря рассудок, лёгкая душа
взыскует не скабрезного финала —
взлететь к буддистам, чтобы доконала
тебя их карма... В Вечность не спеша,
где милых лиц паноптикум таится, —
будь птицей без гнезда, надменной птицей,
и не впускай Случайных вереницу.

* * *
Одной монетой звякнет тишина
пустого дома. Пансион оплачен.
Гнилушками придуманной удачи
подмигивает жизнь, темным-темна.

Как детский плач, лёгок и неумел, —
сквозняк осенний, вязнущий в чулане.
Гуляют сны — посмешища желаний.
Пустой мотив шарманочный в уме.

А вялый отдых где-нибудь в глуши?
А жёлтый лес и омутные воды?
За это безразличие природы
я бы отдал последние гроши.

Но полон рот приморских голышей
и оспенное поле в полпути.
Молчу. За глушь мне нечем заплатить
и пустота метёт меня взашей...

Не этих слов боится пустота.
Еще горят к заутрене страницы,
ещё не снится, ничего не снится...
Сто раз за ночь сосчитано до ста.

Одесса. Вид на Воронцовский дворец и колоннаду. Фото 1940-х

[На первую страницу (Home page)]               [В раздел "Одесса"]
Дата обновления информации (Modify date): 06.02.04 16:18