Поэзия

Анна Гедымин

Когда отцветают звёзды

* * *
Опять тебя, папа,
полночными бреднями потчую,
Не думая о пробужденье,
отбросив дела.
Скорее всего,
я была отвратительной дочерью,
Но хуже другое —
что больше не «есть», а «была».

О господи,
как с фотографии смотришь внимательно!
Как жить без тебя невозможно,
хоть время прошло!
Нет, то, что я стала для сына
посредственной матерью,
Так это, ты знаешь,
наверное, хорошо.

Пусть будет ко мне не привязан!
И даже куражится,
Когда, так сказать,
опустеет осенний мой сад!
Но если умру,
пусть ему ни на миг не покажется,
Что свет почернел
и в случившемся — он виноват.

* * *
Пришла весна.
И крошечные люди
Дождинки обрывают, словно груши,
С ещё не пробудившихся ветвей.
И плачу я.
И крошечные люди
Поспешными горячими руками
Кидают слёзы в общую корзину,
Ещё не зная их солёный вкус.

* * *
Ты для меня
Больше, чем беда,
Больше, чем вода
В пересохшей округе.
Ты для меня —
И шальная толпа,
И лесная тропа,
И друзья, и подруги.

Давай
Сядем, как в детстве, в трамвай,
Чтобы лужи и брюки клёш!
Давай
Ты никогда не умрёшь!
Лучше уж я...

И стану для тебя
Солнцем над головой
И лохматой травой
У ограды.
Чтоб все подруги твои
И все супруги твои
(И даже мама твоя)
Мне были рады.

* * *
Новый год,
бенефис вечнозелёных растений.
Ёлка вырядилась,
как будто школьница во хмелю.
Я в эти сутки
шарахаюсь от собственной тени
И тебя
забыть уже не пытаюсь — люблю.

День прибавляется,
мы, наоборот, иссякаем,
Жизнь отнимается у нас
без следствия и суда.
Я гонюсь за тобой,
как Герда гналась за Каем.
(«Вам не холодно?» —
«Ах, помилуйте, как всегда».)

Спят пространства,
разлукой нашей казнимы.
Спят меж нами
самолёты и провода.
(«Что вы думаете
про легендарные русские зимы?» —
«Ненавижу
эти чертовы холода».)

Так чего мы добились?
Давай с тобой подытожим:
Ты — как Этна в своих облаках —
в посторонней увяз судьбе,
Я — бреду в новый год
(«Вам не скучно?») с поздним прохожим
И, коль плохо будет вести,
расскажу ему о тебе.

Возвращайся!
Я постараюсь
возродиться к весне, как природа.
Возвращайся!
Я постараюсь
сделать радостным наше житьё.
А иначе — уйди из памяти,
чтоб не было нового года.
И скорее, а то Куранты
уже затевают своё.

ЧЕСТОЛЮБИВАЯ МОЛИТВА
Музыка! Ты пришла, наконец...
Листва шелестит, маня...
Кончено, теперь я тоже — творец.
Боже, прости меня!

И наплевать, что, злой, как оса,
И от власти хмельной,
Ангел возмездья уж полчаса
Носится надо мной.

Милый, придётся чуть обождать,
Постой дудеть на трубе,
Пока не кончится благодать —
Я не дамся тебе.

Ваш Главный слепил меня из интриг,
Швырял из блеска во тьму,
Но вот за этот звучащий миг
Я всё прощаю Ему.

И пусть перелесок уже в огне
И пёстр от змеиных лент,
Пойми: если что-то зачтётся мне,
Так этот самый момент!

Не то что звезда, а метеорит
Сверкнул на исходе дня...
И, может, ваш Главный чуть пожурит,
Но всё ж — помилует мя.

* * *
Я засыпаю,
когда отцветают звёзды,
Светлеет небо,
а в доме ещё темно,
И окна ближние,
по-утреннему серьёзны,
Смотрят прямо
в моё легкомысленное окно.

Проснёшься за полдень,
вся жизнь никуда не годится...
Но в пыльной Москва-реке
купола сияют вверх дном...
И думаешь: Господи!
Спасибо, что надоумил родиться
В городе,
где такой пейзаж за окном!

Такой синий,
такой золотой и белый!..
Теперь, судьба моя,
ты, без промаха и стыда,
Карай, обманывай —
что хочешь со мною делай,
В душе залатанной
эта музыка — навсегда.

И даже если
смерть всё-таки существует, —
Всё относительно! —
она щемяще мала, —
Как памятник временный,
пристроченный к Москве на живую,
Как зыбь на воде,
отражающей купола...

* * *
Что ни мгновенье —
то неверно понятый знак:
Сны на пятницу,
в марте — мороз под двадцать...
О чём ни задумаешься,
из всего выходило так,
Что нам с тобой не расстаться.

Но ошибка выявилась.
Понуро стою,
Одинокая двоечница
в ожидании приговора.
Господи,
приемлю волю Твою!
Но не так же скоро!

Журавли над сопками:
«Се ля ви! Се ля ви!»
Нашу лодку скрипучую
умыкнули в полночь с причала.
Приметы меняют вектор,
ибо конец любви
Есть зеркальное отраженье
её начала.

ОСЕННИЕ ПРАЗДНИКИ
А в осенние праздники
будет щедрее застолье,
Будут гости пьянее,
и каждый взгрустнёт про своё.
А куда ни посмотришь —
везде потемневшее поле,
Над которым бессменно и страшно
кружит вороньё.

Пусть сегодня добыча его —
лишь оброненный колос,
Всё равно по-сиротски
берёзы построились в ряд,
И плакучие ивы
грустят, словно матери, в голос,
И могучие липы,
как факелы, в голос горят.

Ну зачем вы тоскуете!
Что так бездомно поёте
Сквозь блаженный и мерный
вечерних церквей перезвон!
И размашистый лебедь
в своём гефсиманском полёте
Чуть замедлится, прежде чем
броситься за горизонт.

* * *
Ночь ушла, как лодка из залива,
В сонный час украдена не мной.
Разнотраво, как нечёсаная грива,
Бережок топорщится речной.

Тьма ушла. Ну, стало быть, счастливо.
Зреют шишки, медлят облака,
Трогательно жгучая крапива
Тщетно поджидает чужака.

Вдруг подбросив солнце, как монету,
Трижды ухнет леший из-за пня...
Вот бы хоть на миг, как чащу эту,
Ночь моя оставила меня!..

* * *
Над русским полем сумрачно и голо,
Тоскует птица.
И небо сыто душами по горло,
А бой всё длится.

Опять беда ни в чём не знает меры
И рвёт на части.
Но в мире нет безропотнее веры,
Чем вера в счастье.

* * *
Объяснять мне не надо, что гонит грачиную стаю
За полмира — к Москве,
от весны захмелевшей, как все.
Оказавшись почти что в раю, я до слёз вспоминаю
Изумрудные мелкие листики вдоль шоссе.

И смеющихся окон вечерних янтарную залежь,
И реклам неуместных горящие угли в золе...
В этом городе я и помру, если не возражаешь,
В день, когда не останется дел у меня на земле.

И увижу во сне, как вдали от привычного крова,
Недоступный промышленным звукам и взглядам зевак,
Занимается клён — чуть зловеще, нарядно, багрово, —
Неудавшейся жизни моей восклицательный знак.


[На первую страницу (Home page)]               [В раздел "Литература"]
Дата обновления информации (Modify date): 24.11.03 16:10