Набоков, Бунин, Рахманинов, Галич, Солженицын, Нуриев, Ростропович, Бродский, Неизвестный, Шемякин, Соколов, Довлатов, Аксенов, Тарковский...

Истинный талант не признает границ? Верно, как и то, что родину не выбирают.

Признание, слава, деньги... Что они для несущих дар Божий, но лишенных родины?

В каждом их слове и звуке, ударе резца и движении кисти, пластике танца, замедленном кадре — ностальгия по родине. Только тот, кто вернулся (живым, кто ушедшим), расскажет о мире, где миг без России — сто, тысяча лет одиночества.

Петербуржец Шура Петров живёт в США. Рядом Сиэттл, столица корпорации «Боинг». Здесь собирают «747-Jumbo» (летающие слоны), по вечерам пьют пиво с приятелями, сонно щелкают пультом телевизора. Все как на культовой картине родоначальника поп-арта Р. Гамильтона «Что делает наши домашние очаги такими уютными и привлекательными?» К уикенду тихий американец сбрасывает дремоту — удит форель, охотится на оленей.

Когда Шура Петров работает, олени заглядывают в окна мастерской — домик на острове, охота запрещена. О чем думает художник, что видится ему в миг откровения?

Петербург, студенчество в ЛГИТМИКе, художественное училище Серова. Первые театральные постановки в Астрахани, патриархальные пейзажи Вологды. Признание публики и нетерпимость официальной критики. Эмиграция.

В нем находят удивительный сплав сюрреализма, магического реализма. Что-то от Шагала («Ночь под Рождество», 1992), персонаж в цилиндре от Рене Магритта («Полнолуние», 1992). В нем есть одиночество, ностальгия бесконечности по Джорджо Де Кирико. Щемящая тоска опустевшей танцплощадки («Танго тёмной воды», 1999), реминисценции сентиментального путешествия к истокам «Ежика в тумане», как в мультипликации Юрия Норштейна («Серебряный вечер», 1992).

В нем ощущается влияние классических европейских мастеров. Веласкес — («Золотой дождь», 1996) — парафраз «Похищенной Европы» и Данаи. Поздний Пикассо («Семейство матадора», 1996).

Трагическое мировосприятие Петрова кричит о себе в полотнах «Черное поле», 1999, «Последний поцелуй прощания», 1999. Но и здесь рвется сквозь ткань пылающего цепеллина любовь к уходящему веку.

Он мог бы стать замечательным иллюстратором, соавтором Мелвилла, Булгакова, Ильфа и Петрова. А какими бы могли предстать его кисти «Мертвые души» Гоголя!

Востребован ли его талант там, где торжество современных технологий гарантирует высокий уровень потребления? Он выставлен в галерее Дэвидсона, его работы — в коллекции «Microsoft», во многих частных собраниях.

Отчего же в его последних холстах проявляется русскость, робкое чувство права на признание Родине: «Я вырос! Позволь мне вернуться, посмотри, какой я увидел тебя издалека, за тысячи лет одиночества...»

Вечный сюжет, всё возвращается на круги своя.

Но как бывает важно сделать шаг навстречу и сказать простые слова:

«Мы тебя ждали. Здравствуй, Шура Петров!»

[На первую страницу (Home page)]               [В раздел "Живопись"]
Дата обновления информации (Modify date): 24.08.01 17:54